Дорога в маги
Шрифт:
– Здесь (сейчас/ в мире живых) мы вечны (долговременны / можем ждать). Заверши (закончи/ выполни) все свои дела и возвращайся (приходи сюда вновь). Мы будем ждать (придем как только позовешь/ вернемся по первому зову). Сейчас уйти (спрятаться/ стать невидимыми/ уснуть ненадолго)?
– Да, это было бы лучше всего. – Олег и не надеялся, что эта проблема разрешится так просто. Где это видано, чтобы призванной злой силе достаточно просто сказать: «Ой, извините, ошибочка вышла. Я пока вовсе не нуждаюсь в ваших услугах», – и она, как вежливый коммивояжер, удаляется, оставив визитку на память? А ведь и правда все к тому идет. И до визитки дело дошло:
– Когда
И войско зомби – так Олег решил называть эти создания, ведь в конце концов вызвавшая их песня называлась именно так! – вышло за ворота и исчезло в городе.
Олег вернулся в парк, вытирая пот. «Разговор» с «зомби» окончательно выбил его из равновесия. Прихлебывая вино прямо из бутылки, Олег обратился к флегматично ожидающему Виссу и его уже отошедшим от шока ученикам:
– Так что, выходит, мне теперь и попеть нельзя? Постоянно какая-нибудь пакость происходить будет?
– Ну почему же пакость? Сейчас ты разжился очень неплохим войском. Разумеется, в цивилизованные земли я бы тебе его выводить не советовал, там на него накинутся сразу все светлые маги, а вот в Фенриане такое войско может натворить немало дел. Зомби нечувствительны к знакам Орхиса. А насчет песен… Да пой на здоровье, сколько и чего тебе в голову взбредет. Просто, когда поешь, постарайся воздерживаться от магии. Не стоит их смешивать без крайней нужды. Однако на случай крупных неприятностей рекомендую помнить, что у тебя есть это весьма и весьма могучее оружие. Да, и еще. Я рекомендовал бы тебе быть аккуратней с вином. Это уже вторая бутылка. Если ты будешь продолжать в том же духе, то вскоре будешь пьян как сапожник.
– О, премудрый Висс, ты разгадал мой коварный план, – шутливо вскричал Олег, и в самом деле чувствуя приятное кружение в голове. – Я действительно собираюсь надраться! Поскольку на трезвую голову я все эти песни, колдовство, зомби, рассказы о падении крепостей и прочее в том же духе уже переносить не могу.
Висс улыбнулся:
– Как я тебя понимаю! Ты не поверишь, насколько часто у меня возникает подобное желание! Только вот удовлетворить его, к сожалению, я не могу.
– А я могу! И буду! – Олег вновь приложился к бутылке. – Кстати, там этот, ну, в общем, бывший городской главнокомандующий, тебе нечто вроде привета передавал. Мол, помнит, ждет, и все дела… Хотя нет, насчет ждет он ничего не говорил. – Олег сообразил, что в данном случае слово «ждет» звучит как-то не слишком обнадеживающе. – Ну в общем, ты меня понял. – Перед мысленным взором Олега вновь встали «лица» призванных им солдат, и он торопливо сделал очередной глоток, чтобы смыть вином это зрелище.
Внезапно он ощутил легкое прикосновение к плечу. Бывшие на пределе нервы не выдержали, и Олег резко развернулся, одновременно отпрыгивая в сторону. Занесенные когти кривыми кинжалами блеснули в лунном свете – непроизвольно он провел боевую трансформацию. Блеснули и исчезли – он уже увидел, кто его потревожил.
Тоненькая и невысокая фигурка Леи, облитая серебристым светом луны, казалась особенно уязвимой, если на нее смотреть вот так – с высоты демонического роста и с занесенной для
– Извини… – Олегу и правда было очень стыдно. – Что случилось? – спросил он, устраняя следы частичной трансформации и принимая полностью человеческий облик.
– Ничего. Я просто хотела попросить тебя об одной небольшой услуге. А что это с тобой было?
Олег засмущался еще сильнее. К тому же он вспомнил, что о своих способностях рассказывал только Виссу наедине, и, следовательно, все остальные сейчас лицезрели необъяснимое и чудесное преображение. Пришлось придумывать отмазки.
– Ничего. Понимаешь, я сегодня перенервничал, не выспался, зомби тут всякие ходят… Вот нервишки и шалят.
– М-да. Если ты ТАК нервничаешь, то во что же ты превращаешься, когда по-настоящему испуган?
– Спроси у Висса, я ему рассказывал всю свою историю.
– Да нет, это, в общем-то, не мое дело. К тому же у меня, наверно, уже не будет времени выслушать его рассказ. – На губах у Леи, пока она это говорила, блуждала мечтательная и задумчивая улыбка. Было похоже, что приближается какое-то событие, которого она очень ждет, но и немного побаивается.
– Лея, пожалуйста, не надо. – Из толпы учеников раздался отчаянный вскрик, и на полянку выскочил встрепанный Ратек.
Олег перевел взгляд на учеников. Те, во главе со своим учителем, старательно отворачивались и делали вид, что ничего особенного не происходит, но при этом, было явно заметно, что происходит, да еще как, и это происходящее им крайне не нравится, только, вот беда, ничего поделать они не могут.
– Лея, может быть, не надо? – обратился к ней немолодой мужчина с седой лопатообразной бородой, по всей видимости, ее отец. – Висс говорит, что нашел средство…
– Пап, мы уже все обсудили! А насчет средства он говорил и пятьдесят лет назад!
– Лея, ну, пожалуйста! – принялся упрашивать подбежавший Ратек. На это девушка не ответила ничего, только погладила его по голове материнским жестом. На этот раз мальчишка уворачиваться не стал, наоборот, обнял ее покрепче и зарылся лицом в складках платья. Затылок его вздрагивал. Олег догадался, что он плачет, и удивился: разве мертвые на это способны?
– В чем дело? – Его очень насторожила эта сцена. Было похоже, что просьба Леи окажется не такой безобидной, как ему показалось по ее тону.
– Так вот, – как будто не замечая его вопроса, повторила Лея, – я хочу попросить тебя помочь мне прервать мое существование.
– Чего-о?! – Олегу показалось, что он ослышался.
– Я хочу умереть по-настоящему, – спокойно, как будто беседуя с ребенком, повторила Лея. – Но мне нужна помощь живого темного мага. Только такой маг способен активировать дарх.
– О чем ты? – Олег окончательно потерял нить ее рассуждений. Вместо девушки откликнулся Висс.
– Дарх – магический кинжал, выдаваемый каждому магу, успешно окончившему Темную Цитадель. Это многофункциональное магическое оружие в числе прочего дает владельцу возможность упокоивать нежить, не причиняя ей, то есть теперь правильнее сказать – нам, излишней боли. Все остальные методы крайне болезненны, так как в обязательном порядке включают в себя сожжение. Причем не только тела, но и костей. А горим мы плохо и долго. И сохраняем сознание и полную чувствительность до тех пор, пока не прогорят череп и позвоночник. Кстати, чувство боли у нас – единственное, которое сохранилось после смерти, причем даже без особой потери в интенсивно-сти! – При этих словах Висс неловко усмехнулся.