Дорога в рай (Рассказы)
Шрифт:
Что бы он сказал, подумала она, если бы вдруг оказался рядом?
Она попыталась вспомнить, когда он в последний раз застал ее за курением. Это было год назад, и она сидела на кухне у открытого окна, собираясь покурить, пока он не вернулся домой после работы. Она включила радио на всю громкость, передавали танцевальную музыку, а когда повернулась, чтобы налить себе еще чашку кофе, увидела его в дверях. Огромный и мрачный, он смотрел на нее сверху вниз этими
В продолжение месяца после этого он сам оплачивал все счета и совсем не давал ей денег, но откуда ему было знать, что она припрятала больше шести фунтов в ящик для мыла под раковиной.
– В чем дело?
– спросила она у него как-то за ужином.
– Ты что, боишься, что у меня будет рак легких?
– Нет, - ответил он.
– Почему же тогда мне нельзя курить?
– Потому что я это не одобряю, вот почему.
Он также не одобрял детей, и в результате детей у них не было.
Где он сейчас, этот ее Уильям, ничего не одобряющий?
Лэнди будет ждать звонка. А нужно ли ей звонить Лэнди? Пожалуй, нет.
Она докурила сигарету и от окурка прикурила еще одну, потом взглянула на телефон, стоявший на рабочем столе рядом с телевизором. Уильям просил, чтобы она позвонила. Он специально просил о том, чтобы она позвонила Лэнди, как только закончит читать письмо. Какое-то время она колебалась, яростно борясь с глубоко укоренившимся чувством долга, от которого еще не смела избавиться. Затем медленно поднялась и подошла к телефону. В телефонной книге она отыскала номер, набрала его и подождала ответа.
– Я хотела бы поговорить с мистером Лэнди, пожалуйста.
– Кто его спрашивает?
– Миссис Перл. Миссис Уильям Перл.
– Одну минутку, пожалуйста.
Почти тотчас же к телефону подошел Лэнди.
– Миссис Перл?
– Да, это я.
Наступила пауза.
– Я так рад, что вы наконец-то позвонили, миссис Перл. Надеюсь, вы вполне здоровы.
– Голос был тихий, бесстрастный, вежливый.
– Вы не могли бы приехать в больницу? Нам нужно поговорить. Я полагаю, вам не терпится узнать, чем все кончилось.
Она не отвечала.
– Пока могу вам сказать, что все прошло более или менее гладко. Гораздо лучше, по правде сказать, чем я имел право надеяться. Он не только жив, миссис Перл, он в сознании. Он пришел в сознание на второй день. Разве это не любопытно?
Она ждала, что он скажет еще.
– И глаз видит. Мы уверены в этом, потому что получаем резкое изменение в отклонениях на энцефалографе, когда держим перед ним какой-нибудь предмет. Теперь мы каждый день даем ему читать газету.
– Какую?
– резко спросила миссис Перл.
– "Дейли миррор". В ней заголовки крупнее.
– Он терпеть не может "Миррор". Давайте ему "Таймс".
Наступила пауза, потом врач сказал:
– Очень хорошо, миссис Перл. Оно будет читать "Таймс". Мы, естественно, хотим сделать все, что в наших силах, чтобы оно чувствовало себя счастливым.
– Он, - поправила она.
– Не оно, а он!
– Да-да, - сказал врач.
– Он. Прошу прощения. Чтобы он чувствовал себя счастливым. Вот почему я предлагаю вам как можно скорее прийти сюда. Думаю, ему приятно будет увидеть вас. Вы могли бы дать понять, как вы рады снова быть вместе с ним, - улыбнитесь ему, пошлите воздушный поцелуй, ну, вам лучше знать. Он непременно утешится, узнав, что вы рядом.
Наступила долгая пауза.
– Что ж, - наконец произнесла миссис Перл, и голос ее неожиданно сделался покорным и усталым.
– Думаю, лучше будет, если я приеду и посмотрю, как он там.
– Хорошо. Я знал, что вы так и сделаете. Я буду ждать вас. Поднимайтесь прямо в мой кабинет на втором этаже. До свиданья.
Спустя полчаса миссис Перл была в больнице.
– Не удивляйтесь, когда увидите его, - говорил Лэнди, когда они шли по коридору.
– Конечно нет.
– Поначалу вы будете немного шокированы. Боюсь, в своем теперешнем состоянии он выглядит не очень-то привлекательно.
– Я вышла за него не из-за его внешности.
Лэнди обернулся и уставился на нее. Ну до чего же странная женщина, подумал он, с этими своими большими глазами и угрюмым, обиженным выражением. Черты ее лица когда-то, должно быть, весьма приятные, совсем уже истерлись. Уголки рта опустились, щеки сделались дряблыми и отвислыми, и создавалось такое впечатление, будто и все лицо медленно, но верно кривилось все эти долгие годы безрадостной семейной жизни. Какое-то время они шли молча.
– Не спешите, когда войдете в палату, - сказал Лэнди.
– Он не узнает, что вы пришли, пока вы не склонитесь прямо над его глазом. Глаз всегда открыт, но он совсем не может им двигать, поэтому поле зрения очень узкое. Сейчас он смотрит прямо в потолок. И, конечно же, он ничего не слышит. Мы можем разговаривать между собой сколько нам вздумается... Сюда, пожалуйста.
Лэнди открыл какую-то дверь и провел ее в небольшую квадратную комнату.