Дорога в рай
Шрифт:
Пат задохнулась от гнева.
– Ты хочешь рассказать мне об этом? – спросил Майкл. – Или ты хочешь прочитать, что оставил нам этот сержант…
Пэтси Энн тяжело вздохнула. Она чувствовала себя беспомощной.
– Скажи мне, Майкл, – кивнула она. – Просто скажи мне.
– Короче говоря, позиции Майка были атакованы коммунистическими силами – войсками и танками, в общем, на них напали. Это произошло в месте, которое называется базовый лагерь Тан-Кан, в провинции Контум… Южный Вьетнам. Майк был на
– Так где же Майк был секретарем?
Майкл помедлил в нерешительности. Потом произнес:
– Дорогая… Майк придумал это, чтобы ты не волновалась. Он участвовал в сражениях с тех пор, как попал туда.
– О Боже. О Господи. И ты знал?
– Я знал. Можешь на меня сердиться, но он заставил меня пообещать ничего тебе не говорить.
Пэтси Энн почувствовала, что у нее дергается щека, но сила воли – и успокоительное – помогли ей сохранить самообладание, чтобы дослушать все до конца.
– Продолжай, – сказала она. – Продолжай.
– За ними прилетели вертолеты, и Майк был среди тех, кто сдерживал атаку противника. Я думаю, у него был… пулемет, и, когда они наступали, он смело смотрел им в лицо.
– Майк и… сколько еще солдат?
– В конце остался только Майк. Враги спускались по холму, а он… он поднимался. Вот что он делал, когда улетел последний вертолет.
– Они… они бросили его там? Просто бросили…
– Они должны были выбираться, пока была возможность, и…
– И никто не подумал, что у него есть шанс?
Майкл серьезно кивнул.
– У него действительнобыл шанс?
Глаза Майкла сузились.
– Да. С пулеметом? У него был шанс. У него был «Томпсон».
– Что?
– Это не стандартное оружие. Они там использовали все, что под руку попадется, – это был пулемет Томпсона.
– Это… как в фильмах про гангстеров?
– Да.
– Где он взял такое оружие?
Майкл ничего не ответил.
Еще одним поводом для споров было непонятное убеждение Майкла в том, что его дети должны уметь обращаться с оружием. Так как Майкл не был охотником, Пат всегда считала, что это нелепо. Глупо. Дико. Тем не менее с начальной школы Майк и Анна были членами Клуба стрелков Кристал-Бей, так же, как и их отец, с чем мать никак не могла смириться.
Пат пристально посмотрела на мужа.
– Это ты? Ты отправил ему это оружие?
– Если он жив, – сказал Майкл, – то только по этой причине. С пулеметом можно убить много людей.
Вырвавшийся из ее груди звук трудно было назвать смехом.
– Тебе виднее.
– Дорогая…
Пэтси Энн поднялась и налила себе еще кофе; ее переполняли ярость, отвращение и горе, все это кипело в ней, как кофе в кофейнике.
– Если он жив, – сказала она, садясь, – то где он может быть?
– В каком-нибудь лагере.
– В каком-нибудь лагере. Ты говоришь так, как будто это летний лагерь для детей. Лагерь для военнопленных,ты хотел сказать.
– Лагерь для военнопленных… Но война закончилась, вьетнамцы уже не будут так жестоки к ним. Мы заключим сделку, мы будем вести переговоры.
– Мы?
– Правительство.
– Какое, чертов Никсон?
– Пэтси Энн, не своди все к политике.
– Разве это не политика? Разве это не политическое убийство наших детей? Разве эти ублюдки не убили Майка?
Он покачал головой.
– Мы этого не знаем. Мы должны надеяться.
– Надейся. Я выбираю отчаяние. Это легче.
– Этот сержант сказал еще кое-что… – голос Майкла прозвучал очень напряженно.
– Что? – она внимательно посмотрела на мужа. – Что?
– Я не знаю, стоит ли тебе говорить.
– Что, Майкл?
– Он сказал, что нашего сына хотят представить к Почетной медали конгресса.
Пат не произнесла ни слова. В этом не было необходимости. Совсем как отца…
– Если Майк ее получит, то он будет последним кавалером Почетной медали конгресса Вьетнамской войны, – грустно рассмеялся Майкл. – Как тебе это? Яблочко от яблоньки?
И Майкл, рыдая, уронил голову на стол, заливая слезами желто-белую композицию.
Пэтси Энн пододвинула к нему стул и утешающе погладила по спине. Они будут делать это по очереди в ближайшие дни, недели и месяцы, зная, что если они сорвутся одновременно, то не смогут этого вынести.
Глава третья
Неделя прошла в сплошном тумане слез, обвинениях Пат, извинениях Майкла, гневе Анны, непрерывных звонках друзей, родственников и деловых партнеров, выражавших свои соболезнования (Майкл принял удар на себя и прошел болезненную процедуру информирования их о том, что случилось с Майком).
Пат уже немного оправилась – она постоянно пила валиум и сохраняла тихую, почти религиозную веру в то, что Майк, в конце концов, только пропал без вести и вернется в лоно семьи вместе со всеми военнопленными в последнем действе «этой ужасной войны». Она никогда не произносила слов «Вьетнам» и даже просто «война», не предваряя их фразой «эта ужасная». В ее голосе не было гнева, – возможно, благодаря валиуму, – он выражал смирение, но хотя это походило на фатализм, Пат и мысли не допускала о том, что Майк может быть мертв.