Дорога во тьму
Шрифт:
Мадам Моник презрительно посмотрела на него и рассмеялась:
— Все такой же сопляк ершистый! Не клацай своими кусалками, парень, и позволь напомнить теперь тебе, что с тобой у меня договоров не было никаких. Я еще не совсем сошла с ума связываться с такими, как ты!
Тирон тоже резко успокоился и криво усмехнулся.
— Однако, договор у тебя был с моей матерью. Надеюсь, ты не собираешься заявить, что позабыла о долге. И вот я привел тебе свою любимую сестренку на обучение. Выполняй! — он швырнул на столик у стены пачку денег. — Я вернусь через три месяца, в твоих интересах хорошенько постараться, женщина.
Рывком развернувшись, он вышел из салона, по пути больно толкнув меня плечом и не попрощавшись. Вообще-то, он даже и не глянул на меня. Хлопнула дверь, мы остались одни. Женщина прошла мимо меня к выходу, выглянула, потом закрыла дверь на ключ и повернулась с широкой улыбкой:
— Ушел, наконец-то! — она громко хлопнула в ладоши, от чего я подпрыгнула. — Вот ведь придурок, и не изменился совсем за прошедшие годы! — она засмеялась и распахнула объятия: - Ну, иди сюда, милочка, я хоть обниму тебя. Столько лет ждала, когда же ты меня навестишь.
И я оказалась в теплых мягких руках этой странной женщины.
С этого дня моя нескучная жизнь сделала очередной крутой поворот. Моник оказалась очень легким и мудрым человеком. Наконец-то кто-то более подробно рассказал мне о моей матери. Ведьма считала ее подругой и очень уважала, долгие годы они поддерживали отношения, и мама всегда была желанным гостем в доме Моник. Я, как выяснилось, очень похожа на маму, и не только внешне. Лишь глаза у нее, как и у Тирона, были серые, только добрые и мудрые.
Оказывается, Ивенн — так звали мою маму — после открытия Нового Света оставила семью и привычное место обитания и перебралась с группой эльфов на американскую землю. Вероятно, их влекли новые открытия, любопытство и авантюризм не меньше, чем у людей. Несколько веков она провела, кочуя со своими товарищами с места на место, избороздив Американский материк вдоль и поперек. В восьмидесятых годах ХIХ века, вернувшись на родину предков в Ирландию, она встретила эльфа, которого полюбила и за которого согласилась выйти замуж. Ее супруг был хорошим и сильным охотником и разумным мужчиной. В 1888 году у них родился сын. Моник познакомилась с ними как раз незадолго до этого.
Как я уже слышала от Тирона, семейное счастье Ивенн длилось недолго. Фортуна отвернулась от ее супруга на охоте, и она осталась вдовой с маленьким сыном. Ивенн нравилось в Америке и на родину ее не тянуло, но она осознавала ответственность перед своим практически исчезнувшим с лица Земли видом. Ребенок рос, и ему требовалось получить необходимое эльфу воспитание и образование. К тому же, покойный муж мечтал видеть в Тироне свое продолжение, а Ивенн искренне уважала его и его волю. Скрепя сердце, мама отвезла Тирона в Ирландию, где обитала одна из древнейших эльфиек, приходящаяся отцу Тирона дальней родственницей. Та с удовольствием взяла мальчика на воспитание, чтобы обучить его всем необходимым премудростям. Сама же Ивенн вернулась в Штаты.
С замиранием сердца я слушала добрую женщину. Те же, по сути, факты, что мне поведал брат, теперь выглядели иначе. С нетерпением, взволнованно сцепив руки, я ожидала, что Моник поведает и о моем отце, поскольку рассказ брата был крайне скуп на подробности, но меня снова постигло разочарование. Она ответила, что не была знакома лично со вторым мужем Ивенн, знает лишь с ее слов, что мама очень любила его, что не чаяла встретить такую любовь после смерти первого супруга. По тому, как ведьма слегка смутилась и отвела взгляд, я предположила, что она все же чего-то не договаривает, но вслух подобное, конечно же, высказывать не стала.
Мама появилась у Моник вместе с Тироном, когда ее вторая беременность стала уже очевидной. Она не сомневалась, что на свет должна появиться именно дочь и заранее подготовилась к этому. Ивенн, предвидя собственную смерть, а, вернее, заранее спланировав такой исход с целью защитить детей, как могла, передала подруге основы мудрости эльфов. Сама ведьма не смогла бы использовать эти способности, зато могла позже научить этому меня.
Моник, у которой, по ее словам, сын-ведьмак не отказывался от участия в охотах, тоже считала кровопийц паразитами, от которых желательно избавляться, но сама никогда не занималась подобным. И конечно же, она категорически не одобрила принудительных методов Тирона.
— Не женское это дело! — безапелляционно заявила она. — И дурак твой грубиян-брат, раз не понимает этого. Можно подумать, ваши бесценные таланты нельзя применить в другом. Сам пусть хоть до посинения кромсает упырей, честь ему за это и хвала, я готова хоть расцеловать его за заслуги, лишь бы тебя в покое оставил.
Сама ведьма на дух не переносила вампиров, хотя не слишком их боялась:
— В моем арсенале тоже найдется на них управа, уж поверь, моя дорогая, — уверенно заявила ведьма. — Мало не покажется.
Глава 02.
Моник вкладывала совершенно другой, чем Тирон, смысл в необходимость позаботиться обо мне. Новая жизнь ничем не походила на унылое существование в Титусвилле, а тем более на кошмар рядом с братом. Мне все теперь казалось сказкой, и первое время не верилось, что это происходит со мной и, к тому же, наяву. Вместо страха и побоев — ласка и веселье, вместо охоты на вампиров — развлечения.
Как я предполагала, Моник, по большей части, вела ночной образ жизни. Наш день начинался после полудня или даже позже, а заканчивался почти под утро. Я попала в круговорот удовольствий и приятного времяпровождения. Первый месяц мы вообще не вспоминали, зачем я приехала, как и о том, кто меня сюда привез. С легкой руки моей новой наставницы я погрузилась в очарование беззаботной жизни. В ее окружении преобладали творческие люди, деятели искусства и богемная публика.
Началось с того, что у меня полностью сменился гардероб. Мои, как мне казалось, вполне приличные, хотя и скромные платья, Моник полностью раскритиковала, заявив, что настроение женщине делает в первую очередь то, что она носит. Мадам оказалась чрезвычайно сведущей в вопросах моды. Порой я даже была шокирована смелостью, а-то и нелепостью новых веяний, о которых прежде и не подозревала. Например, ставшая особенно популярной фетровая шляпка-клош в форме колокола мне совсем не понравилась. Я предпочла не менее модные береты, которые для вечерних выходов украшались красивыми брошами, перьями или лентами.