Дороги Нестора Махно
Шрифт:
Антонов-Овсеенко напишет впоследствии: «Общестратегическое положение как-будто требовало прежде всего поддержать группу Махно, взявшую Мариуполь и грозившую тылу добровольцев в Донбассе. Но Украинская армия была связана своими непосредственными задачами, петлюровцы грозили Киеву...
Главком повторил свое распоряжение (передать 3-ю бригаду Махно Южфронту — А. Б.).
Таким образом, формально Украинский фронт освободился от заботы о Мариуполь–Таганрогском направлении. Мы вплотную занялись своими непосредственными задачами и начали складывать особую Одесскую группу...» [282] .
282
Там
Итак Укрфронт передал, а Южфронт не принял, и наша бригада оказалась бесхозной. Приказывать стали и те и другие, но снабдить, пополнить, подкрепить изнемогавшую в наступательных боях нашу 3-ю бригаду отказывались и те и другие, ссылаясь друг на друга.
А противник наш по фронту был самый серьезный. Войска генерала Май-Маевского состояли исключительно из добровольческих частей. Чисто контрреволюционные элементы: офицеры, юнкера, дворяне, помещики, студенты и прочие являлись хорошими одиночными бойцами, умеющими вести борьбу, быстро и умело маневрировать и приспосабливаться к обстановке и к местности. Они были отдохнувшие, сытые, обмундированные, вооружены и хорошо оснащены технически. Один такой боец, казалось, стоил десяти наших.
Численность только группы Май-Маевского составляла 6 тыс. штыков и 1 400 сабель.
Но генерал восхищался нашими на него налетами и не раз говорил: «Вот бы мне такого командира!» [283] .
Не получив подкрепления и боеприпасов мы вынуждены были наступление приостановить.
Политическое настроение населения в этот период объясняют ряд сводок:
«Александровский уезд Екатеринославской губернии. Политичекое положение уезда тяжелое, очень сильно влияние анархистов и левых эсеров, препятствующих проведению в жизнь учета и мобилизации. Уездный съезд советов был чисто левоэсеровский. Распропагандированные крестьяне отказываются давать хлеб и продукты городу. Сильно развит бандитизм. Мало денег. Мало литературы.
283
Сагиров Г. 3. В пороховом дыму. Баку, 1968. С. 115.
Павлоградский уезд Екатеринославской губ. В Дмитровской волости практикуется в больших размерах варка самогонки. Ведется злостная подпольная агитация, к прекращению которой приняты меры. Экономическое положение уезда удовлетворительно.
Лебединский уезд Харьковской губ. В некоторых волостях уезда были выступления в связи с мобилизацией. Восстания ликвидированы. Культурно-просветительная работа налажена.
Золотоноша Полтавской губ. Банда человек в 150 пробралась из Лубенского уезда и направляется на Золотоношу. В настоящее время банда находится в 40 верстах от Золотоноши. В городе осталось всего человек сто красноармейцев, так как интернациональный полк весь разослан для борьбы с бандами. Кроме того, в городе есть отряд коммунистов и мобилизованных рабочих, всего человек триста. Крестьяне настроены антисоветски, хотя открытых выступлений нет» [284] .
284
Кубанин М. «Махновщина». Л., 1927. С. 48–49.
Как был настроен пролетариат, в чьих руках находилась местная власть? Красноречивый ответ на это дает сводка отдела осведомления Совнаркома УССР от 3 апреля 1919 года:
«В Елисаветградском совете коммунисты представлены в меньшинстве, исполком состоит из 40 человек. С.-р. повсюду, даже в управлении. Только силой пришлось их отставить. Вследствие таких ненормальностей, комитет партии решил произвести перевыборы в совет 26 марта... В Елисаветграде с момента захвата власти прошло два месяца, а работа пока еще не налажена. Главная причина — антисемитизм. Среди рабочих самого большого из елисаветградских заводов и железнодорожников ведется агитация против Советской власти, как власти “жидов”. Эти возгласы слышны даже
285
Там же. С. 49.
У нас же в связи с острым недостатком боеприпасов и переутомлением, непрекращающимися боями, отсутствием снабжения и пр. возникла необходимость серьезного объяснения с работниками штаба бригады. И я с Долженком в начале апреля отбыли с фронта в Гуляйполе.
В то время успехи революционной Красной Армии на Украине бледнели в сравнении с неудачами пяти Красных Армий в Сибири, фронт которых растянулся на 2 550 верст. Они отступали перед Колчаком, занявшим г. Уфу, Илецк, Гурьев, Пермь и Чердынь.
На Южном, так называемом Деникинском фронте, 10, 9, 8 и 13 Красные Армии и участок фронта (Волноваха–Мариуполь) махновцев, измотавшись остановили свое продвижение вперед. Казалось, что достаточно сделать еще одно усилие, и весь юг вновь станет советским. Но именно теперь такое определяющее усилие войскам Южного фронта оказалось не под силу.
Они не только поредели в боях, но понесли большие потери в результате различных эпидемий. В некоторых частях число больных тифом доходило до 50 процентов всего личного состава [286] . Бойцы и командиры были утомлены до предела. Резервы фронта были на передовой линии. Кроме того отвратительно осуществлялось снабжение войск.
286
История гражданской войны в СССР. М., 1959. Т. 4. С. 174.
Наступил перелом в сторону белогвардейщины. Сосредоточив свои силы против Царицына, Миллерово, Юзово, Волновахи и Мариуполя, Деникин основательно угрожал нашему фронту.
Правда, успех Украинского фронта служил нам гарантией побед, но зная, что Красная Армия, сложившаяся на Украине из партизанских отрядов, колеблющихся крестьянских групп в лице середняка и беднейшего крестьянства, не давала оснований верить в ее непоколебимость.
На фронте было неспокойно, и с тыла необходима была немедленная помощь.
На совещании командного состава я предлагал своим единомышленникам прекратить критическую болтовню в адрес большевиков и обратить серьезное внимание на Деникина, успевшего бросить против нас лучшие свои корпуса. Я настаивал, что главное фронт, и ему должно быть подчинено все. Все силы против Деникина...
Прибывшие с Елисаветградского (Кировоград) съезда анархисты-набатовцы информировали нас о работе съезда и принятых им решениях. Они доказывали, что теоретическое положение анархизма — это критика государственного социализма, который грозит развиться в экономический деспотизм, еще более страшный, чем политический.
Согласно теории анархизма великие перемены должны передать все необходимое для жизни и производства в руки общества, но это не может свершиться без великой революции... Но никакая революция — ни мирная, ни кровавая не может свершиться без того, чтобы новые идеалы не проникли в тот самый класс, экономические и политические привилегии которого предстоит разрушить.
Революция — это период ускоренной эволюции, ускоренного развития и быстрых перемен, и дело не в том, как ее избежать, а в том, как достичь наибольших результатов при наименьших расходах народной энергии, то есть с наименьшим числом жертв и затрат. Этого можно достичь при условии, что угнетенные составят себе ясное представление о том, что им необходимо сделать, и проникнуться к этим идеалам достаточно сильным энтузиазмом.