Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации, 1962-1980
Шрифт:
По другой версии (ее придерживается Л. Бабушкин), разрыв Кеосаяна с Сичкиным носил бытовой характер. Якобы они оба в компании с Джигарханяном и Копеляном играли в карты, и Сичкин заявил режиссеру, что тот сейчас «проглотит три взятки». Кеосаян не поверил, однако через две минуты остался в дураках. Это ему так не понравилось, что он вспылил и вдрызг разругался с Бубой. После этого снимать его в третьей части картины он уже не хотел.
О съемках третьего фильма рассказывает М. Метелкин: «Эйфелеву башню снимали не в Париже, а в деревне Гладышево. Построили деревянный макет, и если внимательно смотреть, то видно, что во время драки вся конструкция просто ходит ходуном. А все девочки писали: «Как мы вам завидуем, в
«Корона Российской империи, или Снова неуловимые» вышла на экраны страны в 1973 году и заняла в прокате 2-е место (60,8 млн. зрителей). Однако этот успех был скорее чисто инерционным, чем подлинным: зритель привычно шел в кинотеатр, надеясь увидеть любимых героев. Героев-то он видел, но больше — ничего. Сюжет был убогий, актеры играли плохо. Обидно, что на этой ноте завершился фильм, который так прекрасно начинался пять лет назад.
А теперь расскажем о том, как сложилась судьба создателей этого кинотриптиха.
Режиссер Э. Кеосаян после выхода третьей части впал в немилость и вынужден был податься на «Арменфильм». Там он снял еще несколько фильмов, лучшими из которых были: «Мужчины» (1973), «Когда наступает сентябрь» (1976), «Где-то плачет иволга» (1983). В 1976 году ему было присвоено звание заслуженного деятеля Армянской ССР и РСФСР. В 1980 году — Грузинской ССР.
Скончался Э. Кеосаян 19 апреля 1994 года в возрасте 59 лет. Как оказалось, он очень много курил, и врачи обнаружили у него рак горла.
Борис Сичкин после «Неуловимых…» снялся еще в целом ряде картин, однако в 1973 году попал в серьезный переплет. Тогда в Министерстве культуры СССР началась очередная кампания по выявлению артистов, дающих «левые» концерты. Под эту кампанию и попал Б. Сичкин. Сотрудники московского ОБХСС собрали компромат на режиссера Эдуарда Смольного, который устраивал гастроли Сичкина в Тамбовской области. Как только этот компромат появился в тамбовской прокуратуре, (ичкина срочно вызвали туда. Произошло это 12 октября, когда Сичкин был на съемках комедии «Неисправимый лгун». Далее послушаем самого актера: «Первые вопросы следователя не имели к делу никакого отношения. Был ли я на фронте, имею ли награды? Он прекрасно знал, что я был на фронте четыре года, имел восемь правительственных наград, жену и сына (сын Емельян родился в 1954 году. — Ф. Р.).
Потом он привел в кабинет старушенцию, которая, как оказалось, посвятила всю свою жизнь делу уничтожения работников культуры. Она была каким-то ревизором и сказала так: Я ведь на спектакль и на кинофильмы не смотрю как на художественную ценность. Я выискиваю финансовые нарушения и передаю их в суд. Я посадила многих…»
Следом появился местный прокурор, и я быстро оказался в КПЗ — камере предварительного заключения.
Майор, начальник КПЗ, приказал мне раздеться догола. Во нремя обыска у меня обнаружили зубную щетку, зубную пасту и расческу. Майор бросил их в мусорный ящик: «Это больше не понадобится!» Потом при подчиненных хамил и издевался: «Как это ты в кино пел?.. Я не плачу, я никогда не плачу? Это ты в кино не плакал, а здесь у нас будешь плакать!»
Следствие по этому делу длилось год и восемь месяцев, и все н о время Сичкин содержался в тюрьме. За это время трепали нервы и его родственникам: жена попала в больницу, сына отчислили из консерватории. 27 декабря 1974 года Сичкина выпустили на свободу, однако его мытарства на этом не прекратились: он попал в разряд запрещенных артистов, и работы было крайне мало. Его фамилию даже стерли из титров всех фильмов, где он снимался (в том числе и из «Неуловимых…»). Наконец в 1979 году Сичкин вместе с семьей принял решение уехать из СССР. В последний день перед отъездом в его квартире в Каретном ряду побывали многие известные люди: спортсмены, артисты. В своем последнем слове Сичкин, как всегда, схохмил: «Друзья!
А вот еще одна хохма Сичкина, которая помогла его теще, которая осталась в Москве, поменять свою квартиру. Дело было так.
Когда теща задумала покинуть свою обитель, председатель жилкооператива уперся и ни в какую не хотел подписывать ей соответствующие бумаги. Про это вскоре узнал Сичкин. Тут же после этого председателю из Америки пришла телеграмма: «Дорогой друг! То, что ты мне поручил, я выполнил. Сообщи, кому и куда передать причитающееся тебе. Твой Борис». Естественно, что про эту телеграмму сразу стало известно в КГБ. Председателя вызвали на Лубянку. Сколько страхов он там натерпелся, объясняя, что все это его не касается, известно лишь ему одному. Однако ему, видимо, поверили. Но Сичкин и не думал оставлять его в покое. Вскоре из Америки пришла новая депеша, еще покруче прежней. Чувствуя, что этому не будет конца, председатель счел за благо удовлетворить просьбу тещи Сичкина, и она благополучно уехала по другому адресу.
Между тем первое время семье Сичкиных в Америке было нелегко: работы практически не было. Однако затем артисту помог его же коллега — Олег Видов, который приехал в США гораздо позже его, но быстро сумел там адаптироваться. Сичкин тогда сидел без работы, а Видову предложили роль Брежнева в фильме «Последние дни». Однако Видов нашел в себе смелость отказаться от этой роли и посоветовал режиссеру отдать ее Сичкину (это было в 1989 году). После этого Сичкина в Голливуде заметили и другие режиссеры. Последней его ролью был все тот же Брежнев в фильме О. Стоуна «Никсон» (1996). В середине 90-х Б. Сичкин получил право беспрепятственно приезжать на родину.
Не повезло после «Неуловимых…» и актеру Владимиру Трещалову (Сидор Лютый). В начале 70-х он неудачно пошутил с тгдашним начальником актерского отдела «Мосфильма», и его км гнали из кинематографа. Трещалов подался в водители троллейбуса (работал в 5-м парке и водил троллейбус по Комсомольскому проспекту — возил Н. Фатееву от метро до дома). Так продолжалось несколько лет, пока Трещалов не устроился в первый областной Театр комедии. В конце 80-х вновь стал сниматься в кино, в эпизодических ролях. Сейчас живет в Москве вместе с женой Аллой и сыном Сергеем, который учится в Ставропольском юридическом институте МВД России (филиал московского).
А теперь — о «неуловимых».
Михаил Метелкин еще во время съемок третьего фильма поступил во ВГИК — на экономический факультет, где готовят организаторов производства. Произошло это благодаря стараниям Э. Кеосаяна. Съемки фильма были в самом разгаре, и тут вдруг над Метелкиным нависла угроза пойти в армию (тогда туда заорали даже Н. Михалкова). Чтобы избежать этого, режиссер решил сделать своему актеру «бронь». Так как набор на актерский факультет был уже закончен, пришлось пристраивать его на экономический. М. Метелкин вспоминает: «Математики я практически не знал, и, когда мы шли на экзамен, Эдмонд Грегинович Кеосаян мне говорит: «Ты, главное, побольше цифр пиши». Я получил билет, понял, что в нем что-то для меня совершенно непостижимое, и написал очень много цифр. И вдруг случается чудо: преподаватель математики выходит в туалет, Кеосаян идет за ним. И, когда тот зашел в кабинку, Эдмонд Грегинович залез наверх из другой кабинки и сказал такую фразу: «Товарищ, у меня там поступает один из героев фильма «Неуловимые мстители», он ни хрена не знает, поставьте ему пятерку». Тот в таком положении находился, что делать просто нечего, и говорит: «Я все что угодно сделаю, только уйдите отсюда». Потом он зашел в аудиторию, взял мой листок с цифрами, долго в нею смотрел и говорит: «Какое оригинальное решение. Отлично». После этого Кеосаян отвез меня в «Арагви», и мы там отметили мое поступление…»