Достаточно времени для любви, или жизни Лазаруса Лонга
Шрифт:
В Торхейме он купил одну вовсе не случайную вещь: последнюю и улучшенную модель родильного кресла — с рукоятками, подлокотниками; опоры для бедер, голеней и рук легко перемещались вдоль и вокруг трех осей, причем позу могла выбрать как роженица, так и акушерка. Это чудо технической мысли позволяло матери расположиться — или расположить ее — так, чтобы в момент истины родовой канал открылся шире.
Доктор Хуберт-Шеффилд установил его в своей каюте, проверил многочисленные регулировки… потом посмотрел на него и нахмурился. Штука-то хорошая, он заплатил за нее большие деньги, даже не поморщившись, но не было в ней любви — какая-то бесчувственная гильотина.
Руки мужа, его колени были не столь
Муж, прошедший через все это, мог не испытывать сомнений в том, что отец именно он. Даже если на самом деле это был не так — что с того? — крохотный факт исчезал, поглощенный огромным опытом.
Ну, что будем делать, док? Возьмем станок? Или пусть его заменят руки Джо? Нужна ли ребятам эта вторая «женитьба»? Выдержит ли Джо — физически и эмоционально? Конечно, Ллита здорово отяжелела. И хотя Джо даже к концу срока весил больше — что, если он потеряет сознание и уронит ее в самый неподходящий момент?
Обдумав эти вопросы, Шеффилд вывел управление гравистатом на вспомогательный пульт возле акушерского кресла. Невзирая на все неудобства, рожать она будет здесь. Только в этой каюте хватало места и под рукой были постель и ванна. Ну конечно, если он напугал с датой зачатия, ему придется протискиваться мимо докучливой штуковины, чтобы добраться до своего стола и гардероба, дней пятьдесят, а то и шестьдесят. А потом наконец можно будет разобрать ее и спрятать подальше.
А то, может, удастся продать ее на Единогласии — для тех мест подобное совершенство в новинку.
Он разложил кресло, болтами прикрепил его к полу, поднял на максимальную высоту, поставил перед ним акушерскую табуретку, отрегулировал и ее, после чего обнаружил, что кресло можно опустить сантиметров на десять-двенадцать и при этом останется еще достаточно места для работы. Проделав все это, он уселся в акушерское кресло и принялся возиться с регулировками. Оказалось, что седалище можно приспособить и для особы ростом с него самого, впрочем, это не удивительно: на Валгалле встречаются дамы и повыше.
Минерва, по моим расчетам, Ллита перехаживала дней десять. Ребят это не беспокоило, а я старался не привлекать их внимания, поскольку сам тоже не слишком беспокоился: выглядела Ллита хорошо во всех отношениях. Я подготавливал ее не только с помощью наставлений и тренировок, но и с помощью гипноза, чтобы все прошло самым благоприятным образом: не люблю чинить повреждения, канал этот должен растягиваться, а не рваться.
Тревожило меня одно: не исключено, что придется свернуть шею уроду. То есть — зачем кокетничать перед собой? — убить новорожденного. Вычисления, которые я проделал в одну бессонную ночь, оставляли лазейку для риска, и если я ошибся в предположениях, шансы могут оказаться даже похуже.
Но если придется, значит — придется.
Я тревожился гораздо больше, чем Ллита. Она, похоже, вообще не волновалась: гипнотическая подготовка давалась мне неплохо.
Но если придется делать эту пакостную штуковину, нужно будет орудовать быстро, так, чтобы она ничего не заметила, и поскорее убрать скорбные останки подальше от их глаз. А потом заняться жуткой работой: попробовать вновь соединить их эмоционально. В качестве супружеской пары? Не знаю. Быть может, у меня сложится определенное мнение, когда я увижу, что она выносила.
Наконец схватки участились, и я велел им забираться в кресло… условия были легкими, четверть нормального тяготения. Кресло было отрегулировано; натренировавшись, они привыкли к этому положению, Джо устроился внутри, широко расставил ноги, уперся
Она расставила ноги почти горизонтально и подалась вперед. Джо держал ее, чтобы она не упала.
— Так хорошо, капитан? — спросила она.
— Отлично, — ответил я. В кресле ей было бы, пожалуй, удобнее, но тогда Джо не мог бы обнять ее. Я даже не говорил им, что рожать можно иначе. — Поцелуй ее, Джо, а я пристегну.
Левый ремень — вокруг обоих колен, потом вокруг правых… для ступней я добавил дополнительные упоры, потом обвязал грудь, плечи и бедра Джо так, чтобы он не мог шевельнуться, даже если весь корабль рассыплется на куски, но Ллита была свободна. Руки ее свободно лежали на рукоятках, а его руки пряжкой живого любящего пояса соединились прямо под ее грудью, над выпуклым животом. Он знал, что делать, мы уже экспериментировали. Когда потребуется, я скажу, чтобы он надавил, но не раньше.
Мой табурет был привинчен к полу. Я надежно присоединил ремень, привязался и напомнил им, что начинается главное — в этом попрактиковаться мы не могли, чтобы не случилось выкидыша.
— Джо, сомкни пальцы, но не мешай ей дышать. Тебе удобно, Ллита?
— А… — едва выдохнула она. — Я… начинается!
— Терпи, дорогуша!
Я убедился, что левой ногой упираюсь в педаль управления гравистатом, и поглядел на ее живот.
Большой! И как только он напрягся, я переключил гравитацию с одной четверти на два «g». Ллита охнула, а младенец дынным семечком выскочил мне прямо в руки.
Я ногой перевел тяготение на привычную для нас четверть земного и быстро оглядел новорожденного. Нормальный мальчишка, красный, морщинистый и некрасивый. Я хлопнул его по попе — и он завопил.
Вариации на тему: VIII. На Единогласии
(Опущено.)
…девушка, на которой я собирался жениться, вышла замуж и уже завела ребенка. Стоит ли удивляться: ведь я провел целых два года за пределами Единогласия. Но драмы не было; в конце концов мы уже жили с ней в браке около ста лет назад. Старые друзья. Я поговорил с ней, с ее новым мужем, а потом женился на одной из ее внучек: той, что происходила не от меня. Конечно же, обе девочки были из Говардов: и Лаура, и моя очередная жена из Семейства Фут. [23]
23
Поправка: Семейство Гедрик. Указанная Лаура (относящаяся к числу предков нижеподписавшегося) действительно носила фамилию Фут в соответствии с архаической патрилинеарной традицией, так часто приводящей к путанице в старых анналах; однако принадлежность к клану внутри Семей всегда определялась по более логичной патрилинеарной системе. Генеалогии были переработаны соответствующим образом только в 3307 году григорианского календаря. Подобное расхождение могло бы позволить датировать мемуары… но другие источники утверждают, что северные олени появились на Валгалле примерно через полтора столетия после того, как старейший — вне всякого сомнения — вступил в брак с Лаурой Фут-Гедрик. Но еще более интересно упоминание о том, что старейший воспользовался псевдогравитацией для облегчения родов в том же году. Неужели он первым использовал этот обычный теперь метод? Он нигде не претендует на это, и обычно авторство связывается с именем доктора Вирджиниуса Бриггса и клиникой Говарда на Секундусе. И значительно более поздней датой. (Дж. Ф.45-й)