Дотла
Шрифт:
Боже, помоги…
Набравшись мужества, я осмелилась, наконец, открыть глаза.
Мужчина в светлой рубашке и тёмно-бежевых брюках склонился над раковиной. Не теряя ни секунды, тотчас кинулась вперёд для того, чтобы нанести ему удар, но что-то пошло не по моему плану. За секунду до предполагаемого нокаута он резко обернулся и отстранился, а атака приготовленной к нападению книгой пришлась на кафельную стену.
С затравленным и одновременно растерянным видом я взирала на незнакомца. Его руки были залиты кровью.
Нет. Это не грабитель. Он ранен.
Ему, наверное, требовалась помощь, но я так и стояла, окаменев от нервного мандража, пытаясь, как в тумане, сообразить, что делал в моей квартире этот незнакомец.
Глава 4. Море волнуется два!
– Ты кто такая и что здесь делаешь? – деловито задал вопрос непрошенный гость, зажмурив глаза от боли.
– Хочу тебя спросить то же самое, – с вызовом ответила я. Держа наготове крепко сжатые кулаки, старалась всё-таки стоять на безопасном расстоянии от незнакомца.
– Вижу, содержательного разговора у нас с тобой не получится, – метнув взгляд по пространству ванной комнаты, заключил он. – Аптечка у тебя тут где?
Только сейчас, услышав этот вопрос, я догадалась, почему его рубашка окровавлена. Он ранен. Ему нужна помощь. И, отбросив уже ослабший, свой бессмысленный страх, я тотчас бросилась к маленькому шкафчику над раковиной в поисках аптечки с лекарствами.
– Вот. Нашла, – протянула незнакомцу картонный ящичек с множеством бутылочек, баночек и прочих медикаментов.
– Мне бы бинт и какой-нибудь антисептик. Можно перекись – для остановки крови, – слабым голосом попросил он, щурясь от боли.
– Сейчас-сейчас, – спешно заверив, я углубилась в поисках нужных препаратов, – ты пока рубашку сними.
Он вновь поморщился, отдирая обагрённую ткань от своего тела, и присел на край ванны.
Рана, на мой взгляд, казалась не слишком глубокой, но сильно кровоточила.
– Думаю, ни нервы, ни глубокие мышцы не задеты, – внимательно осмотрев повреждение, начала подготовку к его обработке.
– Ты что, врач? – оживился он, наблюдая за тем, как я раскрываю упаковку с бинтом.
– Нет, психолог, – хмыкнула я и, оторвав от марлевой ленты необходимую длину, быстро сформировала большой круглый тампон.
– А, это тот, кто ещё и деньги зарабатывает на ковырянии в людских душах? – ехидно заметил он.
– На твоём месте я бы помолчала, иначе первую медицинскую помощь, будешь оказывать себе сам, – щедро смочив дезинфицирующим средством тряпичный лоскут, строго отчеканила в ответ.
Чужак ничего не сказал, лишь поморщился, когда я начала обрабатывать рану хлоргексидином, а затем перекисью, предотвращая дальнейшую кровоточивость.
Что же с ним всё-таки
– Итак! Объясни мне всё-таки своё присутствие в этой квартире. Уж очень хочется знать.
– С недавних пор я тут живу, – вновь тщательно обеззараживая раневую поверхность, мельком взглянула на своего любопытного «пациента».
– Странно, я тоже тут живу. Вернее, жил в давнем времени, – парень вяло улыбнулся, крепко сжимая кулаки от боли, когда я в очередной раз дотронулась до места повреждения.
Нелепица какая-то… Как он мог жить здесь? Это ведь квартира бабушки Богдана. Или Богдан всё-таки мне что-то не договорил?
Закончив обработку раны и убедившись, что можно делать перевязку, я плотно обмотала чистым бинтом плечо, попутно захватывая окружность крепкого торса мужчины, и с удовлетворением осмотрела свою работу. Хорошо, что кровотечение удалось остановить, а само увечье оказалось не слишком серьёзным, но к врачу я бы ему всё же порекомендовала обратиться.
Облегчённо вздохнув, спрятала аптечку обратно в шкафчик, на всякий случай велев выпить гостю пару таблеток антибиотиков. А то мало ли… Хотя надо отдать должное послушному больному: за прошедшее время он не проговорил ни слова, невозмутимо молчал, позволяя мне промывать рану и накладывать довольно тугую повязку.
– Что значит «Я тоже тут жил»? – несмотря на необходимость проявленного им терпения, моему самообладанию настал конец. Сколько можно строить из себя хранителя секретов и посылать какой-то скрытый смысл вместо нормального разъяснения?
– То и значит, – снова коротко ответил незнакомец и попытался встать.
Нетвёрдой походкой, осмотрительно придерживаясь за стену, он подошёл к входной двери. Проверил, закрыта ли она и зачем-то посмотрел в глазок. Потом прислонил ухо к тяжёлому полотну и прислушался, приказав мне молчать с помощью характерного и понятного жеста.
– Вроде всё чисто, – спустя пару минут задумчиво и почти шёпотом отозвался ночной гость.
– Ты объяснишь, что происходит, наконец? – потребовала я, встав возле двери и перекрыв ему таким образом путь.
– Потом. Всё потом, – деликатно отодвинув меня в сторону, он намеревался сбежать с места выяснения обстоятельств.
– Нет! Сейчас! И куда ты собрался в таком виде? – не отступая, посмотрела на недавнего пострадавшего с перебинтованным плечом и голой грудью, совершенно без рубашки.
– Ничего страшного, – настырно покачал головой он. – Мне действительно нужно сейчас уйти.
С этими словами он поднял меня, крепко сжав мою талию, и отставил в сторону, освобождая себе проход. И пока я подбирала нужные фразы для выражения своего возмущения, он уже скрылся в темноте лестничной клетки.