Доверься мне или умри
Шрифт:
— Я так переживал, — прошептал он мне в волосы. — Когда мне сказали, что Арис забрал тебя из лазарета среди ночи, а потом вы пропали, я чуть с ума не сошел от волнения. Был уверен, что этот черномордый похитил тебя и держит в одной из своих усадеб.
— Да если бы, — хохотнула я. — Усадьба была бы куда лучше раскаленной пустыни, тропического леса и морглов.
— Девочка моя, — сокрушенно прошептал отец, обняв меня еще сильнее, — представить боюсь, что ты пережила. Скажи мне, как он с тобой обращался? Не обижал?
— Да нет, — пожала плечами я. — В основном заботился, хоть и ворчал поначалу,
— Я заметил, — вздохнул отец, почесав затылок. — Объясни, что именно заставило тебя изменить к нему отношение? Ты же боялась Аристарха, я видел, что он пугает тебя.
— Он показал себя не только как тиран. — Так непривычно было испытывать смущение перед отцом, ведь я привыкла, что у меня нет от него секретов. Что бы ни происходило в жизни, я никогда не стеснялась ему об этом рассказать, а тут щеки начали алеть. — Да, был строг, но старался защитить меня. Даже когда он почти умер, то просил меня спастись и выжить. Я увидела в нем человека, понимаешь? В глубине души Арис хороший мужчина.
— Арис, — фыркнул папа, когда я назвала мужа сокращенным именем. — Нет, не понимаю я этого, дочка.
— Он не такой деспот, как я думала раньше, — мягко попыталась переубедить отца. — Просто Арис по-другому выражает заботу и свои чувства. Он не говорит, не заливает в уши и не чешет языком, он просто делает. Вместо того чтобы два часа твердить о любви, он просто встает и идет собирать ягоды и охотится, чтобы у нас был ужин. Он защищал меня от морглов и не позволил умереть от жажды, делал всю физическую работу, не позволяя мне даже таскать воду. В нем все же есть что-то такое, к чему стоит приглядеться.
— Я боюсь, Машка, — грустно вздохнул отец, — что он вскружил тебе голову, чтобы сделать наследников. А когда ты уже будешь глубоко беременна, этот ящер убедит тебя уйти из академии и сделает своим домашним украшением.
— Ты же слышал слова императора, — покачала головой я. — Арис согласен с тем, что мне нужно образование, что мой дар нужно развивать. Так зачем ему притворяться и обманывать меня? Мы обсуждали эту тему, он готов повременить с детьми, сейчас для них не время.
— Я ему не верю, — упрямо настаивал папа. — Будь с ним осторожна, пей свои таблетки.
Сомнений не было: отец говорит именно о противозачаточных таблетках, которые я начала пить, когда стала спать с Андреем. Раньше папа никогда не поднимал эту тему, просто просил «быть поосторожнее», а теперь сказал прямым текстом. Что ж, он прав, тут с ним не поспоришь.
— Хорошо, — кивнула я.
— Я очень рад, что ты жива и относительно здорова, — смягчился отец и вновь притянул меня к себе, целуя в макушку. — Ты самое дорогое, что есть у меня. Мое сокровище, мой драгоценный цветок, мой Грааль. Не могу допустить, чтобы черномордая ящерица использовала тебя как инкубатор. Я растил тебя с мечтой, чтобы ты была свободна от тех традиций и жестких законов, которые царят в драконьем обществе. Эти традиции не гарантируют счастья, а зачастую лишают возможности его обрести. Я любил твою маму больше жизни,
— Я благодарна тебе, — поцеловала его в щеку. — И сейчас я действую, как свободная женщина: приглядываюсь и хочу узнать Ариса получше. Если он действительно обманывает меня, я это раскушу и сделаю так, что он взвоет. Ты же меня знаешь, — подмигнула отцу, бодро хлопнув его по груди.
— О да, — вскинул брови он и улыбнулся. — В этом я ему не завидую. В кулуарах до сих пор вспоминают, как студентка укусила главу Черного клана, — расхохотался папа. — Маша, тебе нужен отдых, ты бледная. Постарайся поспать, полежать, почитать книгу, только не напрягайся. Не нужны тебе эти прогулки и сады, посетишь их в другой раз, хорошо?
— Как скажешь, — легко согласилась я.
— Не скучай, — подмигнул отец и вышел, оставляя меня одну в огромных покоях, принадлежавших не мне. Все здесь принадлежало Арису: кровать, огромный гардероб, набитый его вещами, картины, изображавшие сражения и огнедышащих драконов, столы и шикарные мягкие кресла.
Помимо спальни здесь нашлась комната отдыха, в центре которой стояло нечто, отдаленно напоминающее бильярдный стол, и еще одна комната, дверь в которую была закрыта на замок. Как я ни дергала ручку, она не поддавалась. Заперто. Мне туда ходу нет. Что ж, интересненько… Надо будет расспросить Ариса. Если он сказал, что теперь это наши покои, зачем оставил запертую дверь?
Когда осмотр покоев был окончен, в спальню вошла уже знакомая мне служанка. В руках у нее был поднос с одним-единственным стаканом.
— Госпожа, главный лекарь настаивает, что вам нужно это выпить, — сказала она, протягивая мне поднос. — Стража все проверила на наличие ядов.
Делать нечего, надо лечиться. С этой мыслью я приняла лекарство и осушила стакан до дна. Гадость, конечно, но ничего сверхобычного.
— Спасибо, — улыбнулась я служанке.
— Также вам рекомендовали постельный режим. — Девушка почтительно поклонилась и вышла.
Я вновь осталась одна. Эх, что-то в этом огромном дворце мне уж больно одиноко, все куда-то спешат, убегают, у всех дела. Мне совсем не хотелось лежать, ведь я совсем недавно проснулась. Так и бродила по комнатам, рассматривала статуэтки, что стояли на книжных стеллажах, даже пыталась прочитать книги, которых у Ариса была огромная коллекция, но этот язык я, увы, не понимала. Странно, ведь в академии с чтением у меня не было никаких проблем, а здесь ни буквы не узнаю. Каракули какие-то…
Я как раз поставила очередной фолиант обратно на полку, как вдруг мир вокруг меня покачнулся, потянуло в сон. Веки стали прямо-таки свинцовыми, безумно хотелось их сомкнуть и забыться сном. Это странное состояние накатило так резко, что я даже испугалась, насколько это было возможно. С трудом мне удалось добраться до кровати. Я даже не помню, как ложилась в нее. Просто рухнула, едва мои колени коснулись матраса, и забылась крепким, здоровым сном.