Доверяю, как себе

Noel*

– Если ты замолчишь, я тебя поцелую…

Поттер тянется к волосам Северуса. Пропускает пряди сквозь пальцы.

– А они шелковистые. Надо же, а на вид кажутся грязными.

Северус отцепляет от себя мальчишку и тащит за собой в лабораторию.

«Еще одно подтверждение того, что это недоразумение - мой сын. Надеюсь, его таким никто не видел».

Вот и лаборатория. Снейп усаживает подростка на стул и, отдельно выговаривая каждое слово, спрашивает:

– Кто я?

– С-снейп.

– Что ты обо мне думаешь?

– Ты злой. Ты дал мне это,- Поттер вытаскивает

из сумки мешочек с тремя пузырьками,- они упали, но не разбились. Я обрадовался.

– Почему?

– Ты же, наверное, не хотел, чтобы они разбились, - с надеждой спрашивает гриффиндорец. Северус тихо стонет.

– Ладно, что ты еще про меня можешь сказать?

Поттер хмурится:

– Я тебя не люблю,- пожимает плечами,- не знаю, почему.

– Больше ничего обо мне не помнишь?

– Не-а.

– Ты кого-нибудь видел, после того, как я дал тебе это,- Северус кивает на мешочек в руках мальчишки.

– Джинни. Она ушла. Еще какого-то парня.

– Какого?

Поттер обиженно смотрит на Северуса:

– Не помню. Волосы очень светлые. Длинные.

Снейп пристально смотрит сыну в глаза и бросает ему образ младшего Малфоя.

– Ух ты, как ты умеешь!

– Это он?- спрашивает Северус.

Поттер кивает.

– Он с тобой разговаривал?

– Не-а.

Северус облегченно вздохнул.

– Еще кого-нибудь видел?

– Тебя, - улыбается Поттер.

– Сиди тут, - приказывает Снейп, отправляясь к шкафу с готовыми зельями. Там он находит противоаллергенное зелье и вливает его в рот мальчишке. Тот медленно приходит в себя.

– Что со мной было, - недоуменно моргает.

Северус опирается о стол:

– Я дал Вам успокоительное вместе с укрепляющим. У Вас, видимо, аллергия на данную смесь компонентов.

Поттер поднимается с кресла, сжимая кулаки:

– Я всегда знал, что Вы меня ненавидите, но не до такой же степени!

* * *

Гарри был очень зол. Впрочем, очень - это явное преуменьшение. Он был в ярости. Хуже всего было то, что он прекрасно помнил все, что он делал последний час. А самым ужасным из всего этого было не то, что он наорал на Снейпа, и не то, что тот снял с него тридцать баллов, и совсем не то, что Малфой видел его, когда он сам был больше похож на сумасшедшего. Больше всего Гарри огорчал тот факт, что он прямым текстом заявил Джинни о том, что он скорее пригласит на бал неведомо кого, чем ее. Она явно обиделась, и Поттер не винил ее в этом. Его реакция была бы такой же, а Джинни было еще тяжелей, ведь она была девушкой, а в волшебном мире проявление инициативы слабым полом также не приветствовалось, как и маггловском. «Это же как надо было отчаяться, чтобы начать разговор про бал первой», - вздохнул Гарри.

Когда Снейп выпихнул его из своей лаборатории, первым порывом Гарри было найти Джинни и все ей рассказать. Обдумав эту идею, он был вынужден от нее отказаться. Парень прекрасно понимал, как подобный разговор будет воспринят младшей Уизли. Он даст ей надежду, а этого делать совсем не хотелось. Гарри относился к Джинни тепло, она ему была очень дорога, и, возможно, если бы не война, у них бы что-нибудь получилось. Гарри не мог позволить, чтобы из-за него кто-нибудь умирал. Еще этим летом он дал себе в этом клятву. И не собирался ее нарушать. Конечно, он собирался поговорить с девушкой, но не этим вечером.

Огорчала

также и потеря баллов. Вместе с теми пятнадцатью, что Снейп снял с них с Гермионой на уроке, получалась где-то четверть всех имеющихся на данный момент баллов Гриффиндора. А это означало неминуемый бойкот со стороны однокурсников и очень недовольную старосту, по совместительству лучшую подругу Гарри Поттера.

Немного успокоившись, Гарри смог признаться себе, что его злость на зельевара была слишком эмоциональной реакцией. Не мог Снейп же знать, что Гарри после его зелий так по-дурацки себя поведет. Как бы это ни было странно, но профессор хотел ему помочь, пусть даже тот всплеск вины и жалости к себе, что испытал Гарри после язвительной реплики Снейпа, был самим Снейпом и спровоцирован. Каким бы слизеринский декан не был мерзавцем, но он явно испугался за него, если уж потрудился напоить его успокаивающим. И, если подумать, не его вина, что после этого Гарри слетел с катушек.

«Эх, если бы Снейп не был такой язвой, его бы вполне можно было терпеть. Возможно, если бы люди относились к нему мягче с детства, он бы не вырос таким ублюдком»,- подумал Гарри, усаживаясь на свой любимый подоконник. На начало ужина он опоздал, поэтому решил не идти вообще. Тем более, там он имел все шансы наткнуться на Джинни. До встречи с Розалиндой оставалось минут сорок, за это время он надеялся обдумать костюмы.

Мысли сами собой вернулись к Снейпу. Гарри страшился признаться сам себе, но, когда тот сегодня орал на него, у мальчика появилось желание подойти к зельевару и обнять его, и сказать что-нибудь, чтобы поток жестких, холодных слов, что тот изливал на гриффиндорца, остановился. Тогда Гарри подавил в себе этот порыв, удивляясь тому, что подобное вообще могло прийти ему в голову. Сейчас же юноша представил, каким бы был Снейп, если бы судьба была к нему более благосклонна. Замученный мальчик в затасканной одежде, которого Гарри видел в думосборе, вовсе не выглядел любимым хоть кем-то. Того ребенка он иногда видел в своих кошмарах, только в них его не подвешивали вверх тормашками, а убивали. Убивали его отец и его крестный. И эти сны не менее ужасны, чем его обычные кошмары с падением Сириуса за арку.

Пожирателями от хорошей жизни не становятся. Возможно, если бы Снейп был хотя бы немного более симпатичным, или жил в какой-нибудь семье, наподобие Уизли, где его бы любили, если бы его не доставали мародеры… Еще много «если бы» Гарри мог перечислить, но это ничего не меняло. Может быть, где-то есть другой мир, где его самому «любимому» преподавателю повезло больше. Там нет Волдеморта, нет Гарри Поттера, может, и Снейп там вовсе не преподает в Хогвартсе, а, может, он там даже женат. «Ужасу подземелий» явно пошло бы на пользу посмотреть со стороны на свою более удачливую копию.

Гарри соскочил с подоконника. У него появилась идея. Он придумал как одновременно и наказать Снейпа, и преподать ему урок. Возможно, профессор хоть ненадолго задумается. Картинка сложилась моментально. В нее вписывалось все: и то, что Розалинда была похожа на Снейпа, и то, что она была выше него, даже драже, изменяющее цвет и длину волос, что прислали близнецы вместе с другими их штучками в подарок на Хэллоуин, играло определенную роль в его задумке. В план вписывались и его родители. Раз Гарри был сыном Лили, он же должен был хотя бы немного быть на нее похожим?