Шрифт:
ДОВЛАТОВ НА ДОШИРАКЕ
( Записки консультанта )
Все нижеописанные события вымышлены,
За исключением тех, что происходили на самом деле.
Хотите открою вам один секрет? Я ясновидящий. Талант несомненно полезный, только вот у меня этот дар развит не совсем привычным образом. Я могу заглядывать
Хотите открою вам один секрет? Вы тоже ясновидящие.
Звонит будильник. Медленно и неохотно я разлепляю веки, секунду другую любуюсь некогда белым потолком, и закрываю снова. В голове в это время происходит столкновение двух противоборствующих сил. Схватка не на жизнь, а на смерть между совестью и здравым смыслом.
Совесть шепчет мне своим гаденьким голосом прямо в левое ухо: – «Поднимайся. Второй будильник ты не поставил, а значит закрывать глаза ни в коем случае нельзя, иначе уснешь, проспишь на работу. Будут неприятности, выговор. Еще не дай бог премии лишат и придется снова есть неделю гречку без всего».
Этот монотонный шепот, разбегается волной, пробираясь в самые темные уголки души, вызывает раздражение во всем организме и игнорировать его невероятно сложно.
Здравый смысл в свою очередь кричит громовым голосом мне в правое ухо всего один вопрос: – «А зачем?» Вопрос, при попытке ответить на который, рождаются лишь новые вопросы.
Действительно зачем? Зачем превозмогая, практически хронические недосып и усталость, вырывать себя из бархатных, теплых объятий одеяла. Идти туда, где ты совсем не желаешь оказаться и где, если уж говорить на чистоту, не горят желанием видеть тебя.
Вопрос тут, пожалуй, стоит задать несколько иной.
Ради чего?
У каждого действия должна быть какая-то цель. В нем должен быть смысл и конечный результат несущий выгоду для того, кто это действие совершает. На первый взгляд он есть, и даже более того весьма очевидный, но при углубленном разборе пропадает напрочь. И не понятно, то ли смыла действительно нет, толи я в своих рассуждениях свернул куда-то не туда.
Много чего еще кричит мне здравый смыл, но шепот совести от чего-то оказывается в разы громче.
Я окончательно просыпаюсь и иду умываться. Отголоски здравого смысла еще звучат в моей голове, но я говорю ему: – «Иначе нельзя, я должен понимаешь?»
И он умирает до следующего утра.
Если вы, когда ни-будь читали или слышали легенды и мифы древней Греции, да что там Греции, любые легенды и мифы, то ни могли не обратить внимание на одну закономерность. Ради достижения некой абстрактной цели герои обязательно должны пройти несколько сложных, порой смертельно опасных испытаний. В жизни все приблизительно так же, во всяком случае в моей, о других судить не берусь. Вот только испытание у меня повторяется изо дня в день, а конечная цель отсутствует,
Испытание это носит громкое, многоступенчатое название – Государственное унитарное предприятие города Москвы «Московский ордена Ленина и ордена Трудового Красного Знамени метрополитен имени В. И. Ленина».
Большую часть дня это относительно спокойное место, но упаси вас бог оказаться там с семи до девяти утра в будний день.
Первая же сложность начинается в непосредственном проникновении в вагон. Я стою у края перрона в окружении людей, растерявших все человеческое, людей, которые готовы сбросить тебя на рельсы если им это позволит не опоздать на ненавистную работу. И даже обвинять их у меня не получается. Мы все в одной лодке, все вместе ждем поезд, который увезет нас не на ту остановку.
Наконец, освещая рельсы ярким желтым светом, электричка выскакивает из туннеля. Первые вагоны с оглушительным свистом и грохотом проносятся мимо. В этот момент человеческие мечты сжимаются до непростительного размера. Все чего желаешь сейчас, чтобы двери вагона остановились ровно напротив тебя. Это дает почти семидесяти процентную вероятность успешного проникновения.
Мне везет с третьей попытки. Я делаю шаг внутрь, испытывая при этом неподдельную радость, и даже недовольные, ввиду твоего посягательства на их личное пространство, пассажиры не могут испортить этот момент триумфа.
Я, пытаясь сохранить остатки вежливости, осторожно пробираюсь глубже к противоположным дверям. Тут же получаю мощный удар в спину. Меня отрывает от земли и буквально впечатывает в других людей ополоумевший людской поток. Этот удар мгновенно выбивает радость, вежливость и веру в человечество.
Электричка трогает с места. Пытаюсь удержать равновесие и вопреки рефлексам не хвататься руками за других пассажиров, но на одной ноге это сделать не просто. Вторая зажата, настолько плотно, что я перестал ощущать ее как свою собственную.
Постепенно приспосабливаюсь, даже сильно бьющий в нос запах пота и неизбежности перестает беспокоить. Человек в этом смысле даст фору даже тараканам. Все перетерпим, ко всему привыкнем и слова лишнего не скажем.
Особенно если человек русский.
Однако суровая действительность не желает сбавлять обороты. В спину приходится еще один удар. Оборачиваюсь в поисках обидчика. Вижу старушку неприятной внешности. Губы тонкие, сомкнуты так плотно, что почти незаметны. Взгляд тяжелый, как все грехи человечества вместе взятые.
– Вы сейчас выходите? – Спрашивает она, перекрикивая шум.
– Нет – говорю, – не выхожу. Ни сейчас, ни на следующей.
А сам про себя думаю, выходить я конечно не собираюсь, но возможно меня просто вынесут. Выходят люди из вагона еще страшнее и опаснее чем в него попадают. Ну да ничего, одни вынесут, другие занесут обратно.
– Тогда давайте поменяемся. – Кричит мне старушка.
Я, напомню, стою на одной ноге, тут не то что поменяться, пошевелиться возможности никакой нет. И вокруг такая же картина. В средние века после таких близких контактов жениться пришлось бы.