Дождь в моем сердце
Шрифт:
Вроде негромко сказал, да и стоял расслабленно, оружием не размахивал, даже не вынимал его ниоткуда. А по поляне словно холодный ветерок пронесся.
Все те, кто еще минуту назад сердито хмурились и готовы были высказать свои претензии, вдруг словно передумали, опустили головы или отвернулись, стали отходить в сторонку, словно они и ни при чем. А те, что в костюмах охотников, так и вовсе постарались незаметно просочиться в задние ряды, не глядя на своего десятника.
Мне даже на секунду стало любопытно, как Лиль за такой короткий срок умудрился не просто занять место среди вполне уважаемых
А землепашцы вообще оробели, даже тот, с кого этот скандал начался. Сириана этот мужчина не испугался, спорил и выступал, а тут…
— Хватит попусту языками молоть, — отрывисто бросил блондин, словно откликаясь на мои мысли. — В городе поговорим, если уж вам так хочется. А сейчас — за дело. Эсса Лейсан, проверьте, пожалуйста, вот этот участок: от дерева и до вон тех кустов с синими цветами. Главное, чтобы там кто крупный не засел.
Я коротко вздохнула и постаралась прогнать неприятный осадок, оставленный словами крестьян. Сосредоточилась и выпустила тонкий поисковый щуп Маа. Так. Так… Ой!
Глава 36
— Там что-то неправильное! — только и успела сказать я, когда почувствовала, что за другой конец моего энергетического щупа схватили и потянули, как за веревочку. Я этого не ожидала, поэтому, чтобы не упасть, сделала несколько быстрых шагов прямо в высокую золотистую рожь. Потом попыталась остановиться, сообразила, что что-то не так, и стала дергать нить к себе, пытаясь освободить ее.
Сделала только хуже, потому что в следующую секунду за нее так рванули, с такой силой, что мое тело под заполошные крики крестьян оторвалось от земли и полетело… куда-то. Туда, в самое сердце неправильности.
— Лейсан! — Вот тут меня едва не разорвало на две половинки, и я заорала в голос от боли. А это Лильрин, оказывается, в невероятном прыжке успел достать до меня и вцепился мне в ногу, пытаясь прервать мой полет.
Не тут-то было. Нить энергии, к которой я привыкла как к части собственного тела, сейчас вела себя как чужая, злая и довольно хищная хваталка. Меня буквально опоясало несколькими петлями и снова дернуло с такой силой, что под всеобщие вопли оторвало от земли и схватившего меня мужчину. А-а-а-а!!! Больно!
Крики остальных людей доносились как сквозь толстое одеяло, меня разрывало на две половины, мотало по небу и крутило с такой силой и быстротой, что все слилось в одну тошнотворную пеструю карусель. Я уже не понимала, где верх, где низ, куда меня тащит и что вообще происходит. Только отдельные картинки короткими вспышками отпечатывались в мозгу: упорно повисший на моих ногах Лиль, которого ставшая чужой нить хлещет, как бичом, и пытается сбросить вниз. Его окаменевшее в какой-то бешеной решимости лицо. Сириан, тоже в прыжке попытавшийся достать уже до сапог моего бывшего жениха и повиснуть дополнительным грузом на нашей гирлянде. Почти достал. Почти. Но вытянувшаяся петля энергии стегнула по нему, безжалостно отбрасывая в сторону и перерезая стальной короткий меч, которым капитан стражи пытался отбиться от неведомой напасти.
А нас несло все выше, выше… У меня оттого, что грудь оказалась стянута петлями щупа, а на ногах висел тяжеленный взрослый мужчина, окончательно перехватило дыхание и перед глазами замелькали черные мушки. Что, опять?! Опять в другой мир и опять вдвоем?! Не хочу!!!
— Прекрати, ты ее задушишь! — заорал вдруг Лильрин, каким-то невероятным образом подтягиваясь выше и перехватывая меня за талию. — Демоны с тобой, скотина, неси куда хочешь, но прекрати ее убивать! Она же тебе живой нужна!
И — о чудо! — тиски словно разжались, тугие петли ослабли, и я несколько секунд кашляла и захлебывалась хлынувшим в легкие воздухом. А потом… потом пелена в глазах стала прозрачнее и я поняла, что мы летим. Вместе с Лильрином летим, повиснув на ставших осязаемыми и видимыми энергетических лентах, за которые зацепился мой бывший жених, для надежности обмотав одну из них вокруг пояса и при этом крепко держа меня в объятьях.
Земля медленно проплывала где-то далеко внизу. Так далеко, что у меня закружилась голова. А в небе над нами громко хлопали и обдували нас короткими порывами ветра гигантские крылья… по-настоящему гигантские. Огромный летающий ящер, несущий в когтях моток из опутавших нас лент, был раз в десять крупнее самого крупного гурая, которого Маирис показывала мне на картинке в книге. Там фигурка человека была рядом нарисована, для сравнения… Так вот, мы рядом с этим летучим монстром вообще букашки.
— Не бойся, все будет хорошо, — прошептал мне на ухо Лильрин, мягко стискивая в объятиях. — Главное — не бойся.
— П-п-постараюсь… — Губы как смерзлись, и не сразу получилось протолкнуть сквозь них хоть слово. — Чего он х-хочет?!
— Не знаю. Но все будет хорошо, — непререкаемым тоном успокоил меня мужчина и вдруг странно дернулся, а потом выругался сквозь зубы.
Я не сразу поняла, в чем дело. А это одна из лент резко натянулась и захлестнула его ногу, вдавливаясь в мышцы с такой силой, что стало понятно — он едва терпит боль от рывков.
Разглядеть, что же там такое болтается на конце щупа, мешал туман, вдруг сгустившийся вокруг. Я даже не сразу сообразила, что это ящер летит сквозь настоящее облако. Только когда вспомнила, что пару раз попадала в такой же мутный кисель, когда взбиралась высоко в горы, за редкими травами, выдохнула и попыталась всмотреться в серо-белые мокрые лохмы тумана.
Лильрин уже каким-то образом высвободился из петли, и теперь голубоватая, потрескивающая разрядами лента просто уходила вниз рядом с нами. Натянутая как струна, она еще и дергалась все время. Кажется… кажется, по ней кто-то там, внизу, в непроглядной мгле, упорно карабкался наверх. Все ближе и ближе к нам.
Кажется, гурай тоже заметил эту новую подвеску на пучке лент. Огромная голова на длинной гибкой шее, блеснув на нас совершенно точно разумным зеленым глазом, склонилась в сторону неожиданного груза. Ящер громогласно рыкнул, фыркнул и попытался перехватить натянутую ленту зубами, но, поскольку ему одновременно надо было лететь, выбирать курс и постараться не уронить нас (я на это надеюсь! Лиль же с ним разговаривал, и ящер его послушал!), у чудища ничего не получилось. Здоровенные сахарно-белые зубища щелкнули впустую, и ящер опять взрыкнул, теперь в этом звуке явственно прозвучала нетерпеливая досада.