Дождь в наших сердцах

Грей Кристи

— Ну, а тебе?

— Что — мне?

— Нравится твой блондинчик?

— Нравится, — опечаленно отвечает она.

— И почему так тяжело вздыхаешь? Это же круто. Нет?

— Дело в том, что он запал на другую.

— В смысле? — озадачено спросила я. — С чего ты так решила?

— Он сам мне сказал об этом. Недавно. Я как-то невзначай спросила что-то — уже, честно говоря, не помню, что именно, — и он назвал мне её имя. Ну, и, как ты поняла, это имя не моё.

— Мне жаль… — искренне говорила я, склонив голову.

Я не знаю, что такое любовь, но представляю, как тяжело,

когда она невзаимная. Наверное, когда ты осознаешь, что тот человек, которого ты любишь, любит не тебя, разрывается сердце. И «разрывается сердце» — это не просто образное выражение, а буквальное состояние души. Когда ты начинаешь плакать днями и ночами, чувствуя, как перекрывается дыхание от слёз. Когда ты начинаешь стоять по полчаса у зеркала, рассматривать себя, пытаясь найти в своём теле минусы, из-за которых он не любит тебя. Это когда буквально разрывается душа на части и через какое-то время тебя уже просто не существует. Той влюблённой, весёлой девушки уже нет. И после невзаимной любви ты в принципе начинаешь опасаться «любви», потому что теперь постоянно будешь думать, что ты недостойна её и что ни у кого в этом мире нет к тебе чувств, что никто в этом мире не сможет полюбить тебя по-настоящему, как это демонстрируют в Диснеевских мультфильмах, сериалах от Нетфликс и разных фильмах. Ты начинаешь понимать, что любви в этом мире не существует…

— Да ладно, — махнула рукой Элиза. — Никакой трагедии в этом нет… — она кусает губу, явно сомневаясь в своих же словах. — Да, неприятно, обидно и больно, но жизнь продолжается и зацикливаться на одном каком-то парне я не собираюсь. Таких, как он, много.

Она старается создать щит, который не даст ей сломаться, но сама-то понимает, что собственные слова — ложь. Таких, как он, больше не существует. Он — единственный на этой планете. Есть другие парни, конечно, похожие на него внешностью или характером, но его точной копии нет. И это расстраивает подругу.

— Правильно. Не зацикливайся на нём. Не впадай в депрессию, ведь кто-то из нас должен быть в здравом рассудке, — посмеиваюсь я, и она тоже улыбается.

— Как твоя бабушка? — меняет тему Элиза, и мы шагаем дальше.

Мы гуляли долго, ездили даже в разные другие районы, и совершенно сбились со счёта времени — в её компании оно летело с невероятной скоростью. Элиза невероятно комфортный человек, которого я долго искала после того, как Эрика уехала. Я думала, что больше не смогу найти себе подругу. Но я ошиблась.

Когда на улице уже включились фонари и воздух стал ещё прохладнее, я достала с кармана телефон и ахнула. Было без пятнадцати семь. Тогда мы бежали так быстро к автобусной остановке, чтобы я успела к семи домой, что наш организм не выдерживал такого бега! Сразу видно — не спортивные мы обе. Минуты три нам потребовалось, чтобы восстановить дыхание после такого забега. И всё равно, как бы мы не старались бежать, — опоздали. Автобус вот-вот отъехал, а следующий только через десять минут. Понимая, что я домой явлюсь позже семи — пишу тёте, чтобы та была в курсе и не переживала. Ответ пришёл через минуту. Она просто кинула мне стикер с подмигивающим смайликом и вышла из сети.

Уже выйдя в нашем районе, мы попрощались с Элизой, так

как нам надо было в разные стороны. И вот я снова иду по темноте одна. Из-за того, что на улице было много людей мне не было страшно, поэтому я не переживала, а просто спокойно возвращалась домой.

У меня было такое хорошее настроение и осадок после прогулки с Элизой, что в голову не лезли плохие мысли, что сильно радовало меня. Я и не хотела думать о чём-то другом.

Но, когда я подняла глаза с асфальта, впереди увидела парня, который шёл в мою сторону. Свет фонаря падал на мужское лицо, и я увидела его. Юджин. Мои ноги вросли в землю, и я остановилась. Просто замерла, окаменела. Не могла пошевелиться. Он всё быстрее приближался ко мне, а я просто стояла и ждала этого. Мне всё равно некуда было деться… Он бы в любом случае нагнал меня, если бы я развернулась и шла обратно.

— Лара, — кивнул он в знак приветствия, а я не могла заставить себя сделать так же. Я лишь молча смотрела на него. — Провести до дома? — Юджин улыбнулся, а мне хотелось расплакаться от наступающей паники.

— Нет. Я сама, — удалось вытянуть из себя хоть какие-то слова.

— Как же это? На улице, вот, смотри, какая темень. Не могу оставить тебя одну.

— Что тебе нужно?

— Провести тебя. Давай. Идем, — настоятельно попросил он, касаясь моей руки, которая держалась за карман куртки. — Поговорим заодно.

— Мне не о чем с тобой разговаривать, — сквозь стиснутые зубы, огрызнулась я, а он только улыбнулся. Ему не доставило труда схватить меня за руку покрепче и заставить идти за ним.

— А мне вот есть.

Секунд тридцать тишины, которая была сопровождена моим тяжёлым дыханием и нашими шагами, и он снова заговорил:

— Я не люблю, когда меня игнорируют, Лара, — говорит он, намекая на голосовое сообщение, оставшееся без ответа.

— А я не люблю, когда меня преследуют.

— Боже упаси, я и не собирался, — хохотнул Юджин, глядя на меня. В его глазах читалась ложь, что было очевидно.

— Зачем ты следишь за мной, Юджин? Зачем достаешь меня? Зачем ты снова клеишься ко мне?! — я повысила тон, и парень тотчас обернулся, испугавшись, что кто-то может услышать это. Люди находились лишь вдали, вблизи не было никого.

— Потише, — Юджин сжал мою ладонь настолько сильно, что у меня согнулись колени. — Ты, похоже, невнимательно прослушала моё голосовое, в котором я точно дал понять, зачем я снова здесь. Мне нужна ты, малышка.

— Не называй меня так, — с отвращением прошу я. — Я не верю тебе, Юджин! Ты не можешь измениться! Я не верю, что ты какой-то другой, а не тот, который сотворил со мной ту мерзость!

— Ошибки молодости бывают у всех, разве нет? Все мы ошибаемся, Лара.

— Нет, блядь, — мне удалось вырвать свою руку из его хватки, — это не ошибка! Ты был трезв, и ты целиком и полностью осознавал все свои действия, Юджин! Ты просто поигрался со мной, использовал меня!

— Не кричи, — его руки схватили меня за плечи, и я смотрела лишь в его глаза.