Дождь в твоих ладонях
Шрифт:
Только вот голос выходит совсем безнадёжный.
Иду по тонкому льду. Голос Демида уже не такой весёлый. Ох, не нравится мне все это…
— Именно. Вам нужно во всем разобраться. Тебе нужно! И почему я так уверен, что у вас просто детская привычка! Никакой к черту любви!
— Ты не прав! — всё-таки возмущённо фыркаю.
— Если не прав, то докажи обратное. Скажи, что любишь его и смотришь на него также как на меня! Скажи, давай, я жду!
Я молчу, чувствуя как воздух звенит между нами. Спокойствие трещит по швам. Что он, мать твою, говорит. Все же
— А он тебя любит? — продолжает давить Розанов. — Он любит? Как он вообще уехал, оставив тебя одну? Он даже не звонит. Что у вас за хрень творится?
Мы останавливаемся друг напротив друга. Он смотрит долго. Порывисто дышит через нос. Рискованно стоять вот так близко друг к другу. Одна секунда и нас сметет и закружит то ли в гневе, то ли в страсти. И этот выбор предстоит сделать мне. Он-то свой уже сделал.
Такое ощущение, что мы знакомы миллионы лет, хотя я его совсем не знаю. Демид Розанов, кто ты? Ты ворвался в мою жизнь как дерзкий ураган и сейчас все меняешь в ней. Меняешь меня и одновременно разрушаешь мою жизнь, разрушаешь все что мне так дорого.
— Просто докажи, что я не прав! — вспыльчиво кидает.
Я не могу сказать или доказать ему что-то потому что сама ещё не разобралась в себе. Это слишком быстро и сокрушительно для меня. Но в одном я уверена. Я обижена на него. Он не имеет права так говорить.
— Ни тебе обсуждать мою личную жизнь, — стараюсь сказать более мягко.
Знаю, звучит больно, но иначе никак. Нужно рубить сразу с одного замаха иначе это будет походить на садомазохизм. Я кручу верчу вокруг него но сама от ворот поворот. Нет! Уж если решила, то нужно стоять на своем. И нельзя его водить за нос! Пока не поздно нужно остановится. Дура! Какая же я идиотка, что согласилась пойти с ним.
Я не могу оставить Тёмку…
— А кому? Кому если не мне? Сама ты боишься взглянуть правде в глаза, — тихо совсем недобро усмехается он.
— Это было ошибкой, пойти с тобой. Прости что дала какую-то надежду. Ничего не выйдет. Забудь ёлку, санки и разговоры. Забудь. Так будет легче для нас обоих. Забудь меня. Доставим ёлку в дом и на этом адьес.
— Отлично! Ты все сказала?
— Да.
— Класс.
Демид рывком преодолевает расстояние между нами, хватает меня за плечи и делает мне подножку. Я не могу совладать с собой. Ноги скользят и подкашиваются. Он обнимает меня обеими руками и валит нас обоих в сугроб. Мы падаем в мягкую перину. Снег летит в лицо, обжигая морозом.
— С ума спятил?! Ты совсем что ли? — кричу на него.
— Черт, не ушиблась, — согревает горячим дыханием мое лицо.
Он так близко. Почти касается моего кончика носа. Сердце ускоряется и бьётся ещё сильнее. Мне его уже не успокоить. Никакой дозы валерьянки не хватить, чтобы прекратить начинающуюся дрожь во всем теле.
— Нет, — шевелю онемевшими губами.
Молчит. И смотрит.
— Демид, прости, я не хотела и если ты подумал что возможно я как то не так…
Демид не говорит ни слова.
— Я думала что ты. Что мы… Возможно я грубо высказалась. Ты прости я не хотела тебя обидеть… Я просто, прост…
Мне не суждено договорить.
Порыв ветра, перед глазами вспышка, точно сильный удар. Раз, и меня больше не существует… Той прежней Таньки Лесных — ее больше нет. Потому что в следующую секунду Демид без предупреждения целует меня в губы.
Глава 16 "Прекрасная ложь"
Губы моей взрывной малышки мягкие горячие и такие сладкие на вкус. Не могу контролировать себя, целую резко, быстро и при этом долго, не давая ей даже вздохнуть. Ведь так долго терпел. Как будто целую вечность ждал, когда же смогу ворваться в ее личное пространство.
Таня не успевает оттолкнуть меня, теряется и тем самым даёт мне безоговорочное право контролировать поцелуй. Всего лишь короткий миг — пять-семь секунд она отвечает мне. Да, она так же ласкает меня, дразнит. Но позже, видимо осознав, что между нами происходит, прикусывает мою нижнюю губу и с силой отталкивает от себя.
Эйфория быстро обламывается. Воздух врывается в легкие вперемешку с дурманящим мой мозг запахом девушки.
— С ума сошел! — кричит на меня. И тут же на мою левую щеку прилетает жгучая пощечина.
Все лицо в снегу потому что хитрая девчонка назло зацепила горсть снега перед тем как залепить мне. Щека горит от нехилого такого отпора. Сильная и своенравная.
— Может быть, — отвечаю чуть отстранившись и вытираю лицо от снега.
— Слезь с меня, ты! Ты, ты негодяй! Вот ты кто! — стучит ладошкой сжатой в кулак по плечу.
— Мне показалось что тебе понравилось, малыш.
— Нет! И не вздумай так думать, поэт! Мне не понравилось. И вообще! Вообще, мне было противно! Фу! Столько слюней!
Ее лицо красное от смущения и злости. Губы ещё влажные после сумасшедшего поцелуя. Но я, твою мать, уверен, что она отвечала мне…
— Какая прекрасная… ложь… — смеюсь ей в лицо, зная, что ее слова сплошное враньё.
Чувствую, что в таком положении я все же долго не смогу лежать. Я не железный человек. От такой близости мое желание совсем скоро даст о себе знать, и тогда она треснет мне санками по башке и оставит здесь в лесу.
— Слезь быстро! Ты не имел права так со мной поступать! Демид! — снова бьёт кулачком в плечо, но уже более ощутимо.
— Не имел. Но не мог иначе. Ну что мне сделать, если я хочу! Если я хочу тебя целовать. Стоять в стороне?
— Оставь меня в покое! Я… Я пошла с тобой, доверилась тебе, а ты! Ты так ужасно поступил!
— Ужасно? Да, да, вешай сама себе лапшу на уши. А я не поверю. Паршиво не это. Паршиво то, что ты отрицаешь, что нам хорошо вместе. Отрицаешь, убегаешь от меня. А я между прочим скоро уеду…
Не знаю зачем ляпнул это. Но реально скоро уеду, и не смотря на то что между нами было немало разговоров, я ни приблизился к своей цели даже на гребанный миллиметр. Таня по-прежнему шарахается от меня как от психа.