Дождь
Шрифт:
В первую очередь я напитал излишками энергии второй узел, почувствовав, что боль ушла из прокушенной ноги, я принялся за восполнение первого и третьего узла. Несмотря на значительный объем переданной волку энергии, назад вернулось не так и много. В теле некогда грозного животного уже не осталось ни капли, тогда как мои «мячи» не были наполнены даже на три четверти.
«-На регенерацию все ушло», - сообразил я, освобождая ножи из древесного плена.
Труп волка полетел вниз, лишь краем задев одного из ползущих вверх. Между собой эти волки не ладили, норовя время от времени укусить друг дружку
Волчицы, именно так я классифицировал оставшихся на земле самок, дружно покинули гиблое для бывшей стаи место. Три трупа самцов, упавшие через разные интервалы времени на землю, красноречиво дали понять, что засевшая на дереве «еда» им не по зубам.
Мое состояние к этому моменту было хуже некуда. Запас праны был практически исчерпан, убив волков также, как до этого убил второго зайца, я остался безоружен. Ножи, на которые был первичный расчет себя не оправдали, воткнуть их в тела хищников я не смог, не говоря уже о том, чтобы лишить подвижности. Сообразив, что остался последний шанс, я выплеснул в два приема всю энергию, опустошив свой невеликий запас.
Обвязавшись стропом, я уселся на ветку, привалившись спиной к стволу дерева. Усталость брала свое и глаза закрывались помимо собственной воли. Сделать большего для собственного выживания я не мог, и осознав это, провалился в беспокойный сон. Вспомнить на утро мучившие ночью кошмары не удалось. Это я счел хорошим знаком, как и приветливые лучи утреннего солнца, пробивающиеся сквозь голые по зимнему времени ветви деревьев. Впрочем, оставшись в очередной раз жив, я в первый раз за последние месяцы, не испытывал по этому поводу никакого раздражения.
==
Две недели в лесу отточили мое владение внутренней энергией. Три узла, голова, пах и солнечное сплетение, на сегодняшний момент были полностью накачаны праной. Шестой узел постоянно использовался для передачи энергии и сказать с точностью его максимальную вместимость я затруднялся. В следствие безразмерности данного узла я никак не классифицировал его наполненность, сбрасывая в блуждающий «мяч» при необходимости излишки праны. Наполнить четвертый и пятый узел никак не удавалось, энергия просто проходила через мои запястья, не желая формироваться в «упругие и теплые мячи».
Из не продуктовых вещей, которые изначально были взяты в путешествие, со мной остался только примус, полупустой баллон с газом и одна перевязь с тремя ножами. Охота как на зверей так и на меня зверьем, отточила способы нападения и защиты. Для того, чтобы лишить противника подвижности я теперь использовал собственный резерв праны, направляя его не в скопление чужой энергии, а в опорные конечности. Как правило хватало обездвижить переднюю и заднюю ногу, чтобы хищник потерял на какое-то время способность активно перемещаться. Направленный после этого удар энергией в голову, лишал животное сознания на достаточное время, чтобы успеть наложить ладони на тело и перекачать в себя чужую прану, закольцевав меридианы.
Подзаряжая в солнечные дни батарею GPS приемника, я двигался по прямой к намеченной цели, не теряя на блуждание по лесу своего времени. Окраины города Тулы встретили меня огнями уличных фонарей и убранным снегом с проезжих и пешеходных частей дорог. Идя вдоль домов с целыми стеклами и работающими магазинами, я мысленно похвалил себя за правильно сделанные еще в родном городе выводы.
Организовать производство инъекторов с ультрафиолетовой подсветкой, наладить их доставку всем заинтересованным и оказаться в состоянии стребовать за свой товар оплату, одно это уже вызывало уважение к тому, кто взял этот город под свой контроль. Встречающиеся Альфы смотрели на меня с интересом, впрочем никто не дичился и не хватал за руку. Простых людей тоже хватало, но почему-то поймать их взгляд оказалось на удивление сложной задачей.
– Уважаемый, не подскажете, где лучше остановиться охотнику на постой, - отчаявшись завязать разговор с простыми людьми, я обратился к попавшемуся на встречу одаренному.
– Гостиница Октябрьская, через два перекрестка налево, - вполне доброжелательно ответил Альфа и словно вспомнив о чем-то добавил: - советую в течении трех дней навестить нашего мэра, во избежание так сказать недоразумений.
– Трех дней? – зачем-то уточнил я.
– Только что прибыли? – дождавшись моего кивка, одаренный подтвердил: - значит в течении трех дней.
Продолжив движение по улице, я старался понять, что же меня напрягает в состоявшемся разговоре. Слова, смысл, все было предельно понятно. Оставалась интонация, интонация с которой было озвучено предложение посетить мэра города Тулы. Интонация была доброжелательной, и от этого становилось особенно не по себе.
Погрузившись в размышления, я не заметил, как добрался до крыльца гостиницы. Метрдотель распахнул передо мной дверь, сыгравшей каскадом отражений в своих натертых до блеска поверхностях. Мою поклажу сноровисто перехватили у самой двери, стоило мне сделать шаг внутрь натопленного помещения. Ковровая дорожка глушила любой звук, длинный ворс топорщился вверх, как если бы его наэлектризовали эбонитовой палочкой.
– Номер, на три дня, - положив на стойку перед крупье очередную купюру в сто фунтов, я замер, поймав собственное отражение в зеркале, за спиной у портье.
– Что вы, что вы, для одаренных бесплатно, - профессиональная улыбка доброжелательности прилипла на его роже.
Убрав купюру в карман, я с трудом отвел взгляд от зеркала, из которого на меня смотрел Альфа. Крепенький, пышущий здоровьем, с бугрящимися мышцами и с моим лицом. Каким-то образом я превратился из обычного человека в одаренного, со всеми вытекающими из этого внешними признаками.
«-И когда успел-то а?» - покидая холл вслед за халдеем, вызвавшимся показать месторасположение моего номера, я с каким-то отчаяньем старался припомнить все произошедшее со мной за последние две недели.
Номер оказался не хуже того люкса, в котором мы кувыркались с Викой. Вспомнив, что забыл сделать заказ на ужин, я снял телефон, на другом конце провода тут-же услужливо отозвался предупредительный голос.
– И десерт, - подвел я итог в перечислении желаемого.
Сервировочный столик вкатили в номер через полчаса, закончив с едой, отметил, что положить десерт судя по всему на кухне все таки забыли.