Драгоценности Эптора. Сборник
Шрифт:
— Не могу, — грустно ответила девушка. — Перед моими глазами тот распятый юноша... Ужасно!
— Хорошо. — Жрец вздохнул и поправил капюшон. — Возможно, ты поймешь причину человеческой жестокости, когда немного успокоишься... А теперь нам пора возвращаться.
Девушка соскользнула с валуна и пошла рядом со своим учителем, босиком ступая по холодному песку.
— Тот мальчик, у которого вырвали язык... Я не обратила внимания — он был связан? Кажется, у него было четыре руки, так ведь?
— Так.
Девушка
— Знаешь, я не могу вот так запросто, между делом говорить об этом. Ведь это было ужасно... Я должна что-то сделать. Написать стихи, что-нибудь разрушить или построить... Иначе я сойду с ума!
— Неплохая идея, — пробормотал жрец, когда они уже подходили к деревьям. — Очень даже неплохая...
А несколько дней спустя за несколько сот миль от этого пустынного пляжа...
Глава первая
На берег с шорохом накатывали волны. В синеве вечера тускло мерцали огни. Это корабли плавно скользили мимо замшелых причалов в сторону доков.
Грязные воды омывали подножие каменного города.
С корабля, только что вставшего на якорь, спустили трап.
Матросы, вслед за медлительным капитаном и высоким боцманом, устремились по скрипучему трапу. Доски прогибались под их тяжестью... Наконец босые ноги тяжело зашлепали по грязной набережной. Шумными компаниями, парами и поодиночке разбрелись моряки по портовым улицам. Их тянуло к желтым огням таверн, манил запах опиума, текущий из прокуренных, полных дыма помещений. Заманчиво поблескивали фонари над дверями публичных домов.
Когда последние матросы растаяли в темноте, капитан, положив ладонь на рукоятку сабли, спокойно сказал своему боцману:
— Вот они и ушли... Следовало бы набрать новых матросов на место тех, кого мы потеряли на Эпторе. Нам нужно десять надежных матросов, Джорде. Мне не по себе, когда я вспоминаю ту мясорубку... Ужасная участь.
— Десять надежных матросов. Достойная замена тем, кто погиб, — съязвил боцман. — И еще двадцать на место тех, кого нам больше не видать... Сомневаюсь, что кто-то из экипажа захочет еще раз побывать на Эпторе. Хорошо, если хоть кто-то вернется на борт.
В отличие от капитана, боцман был невероятно худ. Любой костюм висел на нем мешком.
— Никогда не прощу ей путешествия на этот ужасный остров, — проворчал капитан.
— Я бы поостерегся говорить так громко, — пробормотал боцман. — Да Воплощение Арго и не нуждается в вашем прощении. К тому же она поплыла с ними и разделила все опасности... Просто чудо, что она уцелела!
— Скажи, а ты-то сам веришь слухам в ее сверхъестественные способности? — понизив голос, спросил капитан.
— Странный вопрос! — пожал плечами боцман. — А вы верите?
— Я — нет, — поспешил заверить его капитан. — И все же из тринадцати остались в живых только трое. И из трех лишь жрица не получила ни единой царапины...
— Возможно, все дело в том, что она — женщина, — предположил Джорде.
— Возможно, — согласился капитан.
— А теперь она ведет себя очень странно. Ночью бродит по палубе... Я сам видел, как она ходила вдоль борта и подолгу смотрела то на воду, то на звезды...
— Десять здоровых мужчин изрублены на кусочки, разорваны в клочья, — задумчиво проговорил капитан. — Я бы не поверил в такое варварство, если бы сам не видел руку одного из наших матросов, плавающую в воде... Мороз по коже, когда вспомнишь, как наши люди столпились у борта, пораженные этим зрелищем. А рука поднялась, как шлагбаум, и исчезла в набежавшей волне.
— Да хватит вам! — не выдержал боцман. — Лучше подумайте, где набрать столько людей.
— Интересно, жрица сойдет на берег?
– - словно не слыша слов Джорде, продолжал капитан.
— Если захочет, сойдет. Это не наше дело. Наше дело управлять кораблем и точно исполнять ее приказы.
— Не согласен я с этим.
Капитан еще раз окинул взглядом свой корабль. Боцман похлопал его по плечу:
— Если хотите выговориться, то хоть говорите тише и только со мной.
— Я не согласен, — повторил капитан. Затем резко повернулся и зашагал прочь. Боцман поспешил следом. На пристани стало тихо.
Однако вскоре тишину нарушил грохот скатившейся откуда-то бочки. За ней мелькнула чья-то фигура.
А в это время по улице, ведущей к порту, шли двое мужчин. Один из них — настоящий гигант — отбрасывал на тесно прижавшиеся друг к другу здания огромную тень, по-обезьяньи повторявшую его живую жестикуляцию. Он шлепал по мостовой босиком, голени были обернуты кусками кожи и обмотаны ремнями. Свою речь он сопровождал резкими взмахами одной руки, а тыльной стороной другой поглаживал короткую бороду цвета красного дерева.
— Значит, хочешь наняться на корабль? Думаешь, там нужен умник, слагающий вирши и подбирающий рифмы? Нет. В море ценят мускулы и сноровку в работе со снастями.
Его спутник, хрупкий юноша в белой рубахе, перехваченной кожаным поясом, только усмехнулся в ответ:
— Четверть часа назад мое предложение казалось тебе неплохой идеей, Михайло. Ты же сам говорил, что именно плавание на корабле поможет мне окрепнуть духом.
— Да, такая жизнь либо превращает юношу в мужчину, либо... — рука Михайло взметнулась вверх, — либо ломает ему судьбу, — рука резко опустилась.
Молодой человек остановился, откинул со лба прядь черных волос и посмотрел на корабли, выстроившиеся вдоль причала.