Dragons corporation
Шрифт:
В какой-то момент мы заговорили о серьезном. А именно о детях и чувствах. Начала задавать вопросы я, желая определенности.
Про то, как у драконов рождаются дети, я знаю. Но вот про предохранение как-то раньше не интересовалась. Да и вообще как-то плохо представляю, как когда-нибудь в будущем буду откладывать яйца.
Краснея и бледнея, задала интересующие меня вопросы Рандару.
— Тебе пока рано заботится об этом. По драконьим меркам ты еще очень юна, твой организм в достаточной мере сформируется для того чтобы сделать первую кладку, только лет через тридцать, не раньше, а возможно и позже, здесь индивидуально. А до этого срока никаких детей.
Целых тридцать лет у меня в запасе? Отлично. Мне подойдет.
— Что касаемо твоего вопроса о кладке… — тем временем продолжает Рандар. — Тут можно выбрать способ родов. После зачатия, до определенного срока, ты можешь находиться в любом обличье, но примерно со второй половины беременности, воплотиться в том образе, в котором решишь рожать, и не менять его, вплоть до рождения ребенка, но об этом мало кто знает, вернее сказать, никто кроме меня. И такой вариант родов у драконов был запрещен. Не у всех, но у тех что из моего мира, точно.
— Почему?
— Беременность в форме человека опасна и утомительна. Если в драконьем обличье драконицы переносят ее совершенно легко и безболезненно, а сам процесс кладки яиц и вовсе наилегчайший. Занимает процесс беремености два года. У человеческого обличья множество проблем. Беременность у драконов многоплодная — вынашивание длится больше трех лет. В среднем рождается от трех до семи дракончиков. Беременность тяжелая — потому как будущий дракон проходит все стадии своего развития не в яйце, да еще и формируется сначала как человек. Если в утробе погибает хотя бы один дракон, за ним следуют и остальные. Роды максимально болезненные и как правило неудачные, и даже после успешного рождения, не факт, что дети выживут, самой большой риск будет для них в момент перевоплощения в дракона, они должны будут сделать его как можно раньше, и далеко не факт, что смогут.
Да уж.
— Я понимаю, что для тебя непривычен будет вариант с кладкой, но примешь решение в этом вопросе только ты, интуиция и чутье должно подсказать. Драконица ты уникальная, для этого мира первая, и вполне возможно, что у тебя будут свои физические особенности.
Тридцать лет. У меня будет тридцать лет на то чтобы обдумать вопрос с деторождением. Но в целом… почему бы и не яйца?
Представила процесс, поймала себя на том, что хихикаю.
Ну ладно, с этим прояснилось.
— А вот эта парность драконов. Что все-таки она подразумевает? Просто сильную почти физическую привязанность. Это просто что-то на уровне инстинктов? Химии?
Рандар понимающе улыбнулся. Да, я напрашиваюсь на признание. Признание, что пары создаются не из-за биологической совместимости или чего-то там еще, а из-за большой сильной любви, которую драконы проносят с собой через века. Кредо пока со мной ни разу по-настоящему не говорил о чувствах. Да, говорил, что появились яркие эмоции, но я хочу услышать слова о любви.
— Парность у драконов предполагает очень и очень многое. В первую очередь страсть, но в то же время нежность и бережное отношение к своей паре. Да, это все заложено в инстинктах.
Кредо смотрит на меня с хитрым прищуром, вынуждая задать вопрос напрямую.
— А иные чувства? Что насчет любви? Она предусмотрена? Идет в комплекте?
— Любовь… понятие довольно мифическое. Драконы не говорят о любви, им это не нужно.
Я только хотела возмутиться, но Рандар, не делая долгую паузу, продолжил свою мысль:
— Драконам не за чем говорить о чувствах, ведь эмоции партнера они могут ощутить.
Надулась.
— Я твои не могу.
Если бы Рандар вот так взял, и прямо сейчас раскрыл мне свои чувства, это был бы не черный дракон. Вместо это Кредо вновь улыбнулся и ответил:
— Теперь у тебя будет повод быстро и качественно обучаться магии, вскрытию чужой ментальной защиты. Можешь тренироваться на мне.
Обидно. Вообще-то, я и так стараюсь, осваиваю магию жадно, с огромным интересом. "Вскрыть" Рандара будет трудно, возможно, на это уйдет не одна сотня лет, но да, стимул мощный.
Глава 36
Возвратиться из путешествия-сказки все-таки пришлось. Кредо не может оставлять своих драконов надолго. Как в шутку заметил глава корпорации, стоит только ослабить контроль, и драконы обязательно находят себе приключения. Однако мне было обещано, что после официальной свадьбы в родном мире, мы отправимся в путешествие на более длительный срок — это как обещание в обмен на согласие провести церемонию по человеческим канонам. Я сомневаюсь, что это все пока необходимо, но тут настаивает Рандар. Однако свадьба состоится в драконьих временных рамках — через полтора года. И первые полгода никаких официальных заявлений не будет.
Можно сказать, что жизнь вернулась в прежнее русло, я вновь работаю, учусь. Но нет, все иначе. Рядом Рандар. Даже когда дракона нет поблизости, я все равно его чувствую. Эта та самая особая связь. И главное, засыпаю я в объятиях Кредо. Это самое сладкое и прекрасное ощущение.
А еще я свечусь. Свет этот невозможно скрыть. Драконы при моем присутствии неизменно улыбаются, кланяются, и смотрят, как на богиню. Те, с кем я непосредственно общаюсь, рассказывают, что рядом со мной словно греются, испытывают невероятный эмоциональный подъем и чувство эйфории, хотят смеяться и летать.
Быть драконьим дурманом как-то не входило в мои планы, но тут уж ничего не поделаешь. Ранар рассказал, что это особенность солнечных драконов — излучать свет и радость, и чем солнечный дракон счастливее сам, тем и остальным становится светлее.
Однако драконы ладно, это можно как-то понять. Но вот когда в парке вдруг расцвело мертвое старое дерево, еще и не в сезон, когда я просто с сочувствием погладила шершавую кору, действительно осознала силу своего света.
Спустя пару месяцев расследования покушения на меня, Рандар рассказал о результатах. Противостоящие драконам маги организовали покушения, а того парнишку, по сути, зазомбировали, он был принят в ряды их организации, и был хорошо обработан. Фактически целью его жизни стало мое убийство во имя спасения мира. Неизвестно почему, но маги восприняли меня как новую главную угрозу нашей планете.