Дракон, медведь и попаданка
Шрифт:
Джинсы убрала я подальше, вдруг получится попасть в город и там их продать. Там же припрятала сумку белую и всякие земные штучки. Воровство тут процветало и ведь не найдешь и не докажешь. Ниха только рукой махнёт, скажет, сама виновата. Спрятала я все это под полом. Одну половицу пришлось оторвать и устроить там тайник. Иногда я его проверяю, чтобы мыши не поели, будет обидно, да и ножнички достаю, чтобы привести руки в порядок. Терпеть не могу длинные ногти полные грязи. А от грязи не уйти, если весь день чистишь овощи.
Переоделась я и пошла на кухню, еду мне отрабатывать все равно нужно.
– Что ты такая никчёмная Яська, даже воды не можешь принести.
Я не стала ругаться с поварихой, она тут царь и бог, а Огл, который теперь носит воду, ее родной племянничек, в котором она души не чает. Молча села на свое место возле черного входа и окинула взглядом полные корзины овощей, что нужно начистить на завтра.
Скривилась. Морковка, свекла, лук, картошка, овощи тут почти такие же, как на Земле. Капуста только красная, так и на Земле такая есть. Я вздохнула и взяла в руки первый корнеплод облепленный сырой замлей. Вот что за люди не могли посуху собрать…
– Яська, – ко мне подскочила Леська. – Там тобой райды интересовались.
Я замерла. Только этого не хватало, они и сюда приперлись. С опаской посмотрела на Айну. Ниха меня, может, и защитит, она справедливость любит, а вот Айна еще сама половником постарается достать, если эти начнут жаловаться. Повариха меня терпеть не могла, потому что я ее Огла отшила. Худой, как дрыщ, прыщавый как жаба и ленивый как трутень. В нем не было ничего за что бы можно было полюбить. Айна тогда меня чуть не прибила, даже с Нихой зацепилась ругаться. Но Ниха сама этого Огла терпеть не может, так что отбилась и меня сказала не трогать. Хорошая она, Ниха, правда, если вывести её, себя не чует, на всех кидается. Бывшая райдо, так что нервы ни к черту.
– Что им надо? –шепотом спросила я.
– Ох, не знаю, не сказали, но такие красавчики. Один огромный, видно оборотень, больно заросший, а второй прямо принц из королевства. Волосы белые, а глаза как у тебя, голубые.
– Серые у меня глаза, – уточнила я девушке.
– Какая разница, – Леська махнула рукой, – Ты им зачем–то понадобилась Яська, так что зовут тебя.
– Я в зал не хожу, – сразу отказалась, поняла кто это меня зовет, слава небу не придурки, что хотели к себе затащить. Но что этим от меня надо? Денег, так знать должны, что работаем тут за еду. Может, решили натурой взять за помощь… стало неприятно, что они так могут решить. Вроде нормальные с виду. Особенно беленький, морда надменная, взгляд брезгливый, такому и королева не угодит, не то, что девка с трактира. Я плюнула и решила выйти.
– Леська, – остановила девушку, – давай поднос, выйду.
Та согласно кивнула и протянула мне их заказ:
– Тут только выпить, так что унесешь.
– Я не настолько слабая, – возмутилась я. Подавальщица хмыкнула.
Я, не глядя по сторонам, быстрее пошла в зал, пока меня Айна не застукала. Нашла взглядом парочку и спешно потопала к ним. По дороге пару раз пришлось быстро отпрыгивать от желающих шлепнуть по заднице, любят тут это дело, лапать подавальщиц даже повязки не защитят. Иногда я очень хотела в зал работать, денег подавальщицы больше зарабатывают, но как подумаю терпеть
Поставила на стол поднос, расставила стаканы и водрузила посередине стола бутылку. Только после этого посмотрела на райдов, которые не сводили с меня странных взглядов. Беленький смотрел как на вкусную конфету, у меня даже сердце екнуло. А вот великан смотрел ласково, словно сестрёнку младшую увидел.
– Ну и? – Спросила я молчаливых спасателей. – Чего хотели?
– Милая дева, – беленький отмер первым, – не соблаговолите выпить с нами и поговорить?
– Да кормить ее нужно, – басом перебил великан, – кожа да кости.
– Айдар, – перебил оборотня беленький.
– Я не пью, – успокоила великана, потом вспомнила, что иногда нужно быть вежливой, и склонила голову, – простите за грубость и благодарю, что спасли меня.
Смотрела я при этом на Айдара, всем видом показывая, что понимаю, кто меня спас. Голубоглазому было плевать на мои ужимки, он улыбнулся самой благожелательной улыбкой и чуть отодвинулся на скамье предлагая мне сесть.
– Ниха увидит, что я тут прохлаждаюсь, лишит еды или заработка, – покачала я головой.
– Когда вы прекращаете работу? – Беленький прилип как репей, что странно при первой нашей встрече, он готов был об меня ноги вытереть. Сердце мое стучало как сумасшедшее от его внимания, а вот разум говорил, «что–то тут нечисто, Ярослава»
– Мы тебя не обидим малявка, – перебил всю благость от беленького Айдар, – дело у нас к тебе есть.
У каждого разумного есть в жизни такие перекрёстки–пути, после которых их жизни круто меняются. Так и у меня в тот поздний вечер, жизнь изменилась. Уж не знаю в какую сторону, но надеюсь, что в лучшую.
Я очень сильно хотела домой. Мир Галдрейн принял меня не ласково и делать мне здесь было нечего. Не сказать, что в родном мире у меня все уж так было гладко. Не было близких родственников, все умерли в разные этапы моей жизни, но была своя квартира и работа, пусть и нелюбимая. К тридцати годам я была уже разведенная и уставшая от жизни тетка, так я себя считала тогда. Сейчас я понимаю, что была счастлива. Ведь мне не приходилось думать о том, где я буду спать или что я буду есть. Я была счастлива.
И одно я поняла, что домой мне вернуться не суждено. Сюда попадают целыми поселками и городами и еще никто не вернулся домой, назад. А еще я поняла, что хорошо живут тут только аристо или маги. Аристо мне не стать, а вот магом еще была надежда. Нужно всего лишь накопить на проверку дара и если он есть инициироваться. Всего лишь… ага, так просто.
В неделю я получаю у Нихи тридцать медяшек. Двадцать она забирает за долг и за постой с едой. Мне остается десять медяшек в неделю. Пять медяшек стоит каравай хлеба, или локоть отреза материала, который только на носовой платок хватит. Одежда тут дорогая, а без нее никуда. Юбки рубашки, плащи, кожаные сапоги, о которых я могу только мечтать. Легче ходить в мужской одежде, но если ты не магичка даже не думай в мужскую одежу одеваться. Где в дом терпимости отдадут, а есть посёлки, где и камнями побить могут за самозванство.