Дракон не спит никогда
Шрифт:
– Пока никаких признаков. Но мы идем с распушением.
– Вы замедлили скорость?
– Еле ползем.
– Хорошо. Не думаю, что могу здесь чем-то помочь.
– Никто не мог бы. Я просто хочу, чтобы вы знали: мы можем выбиться из графика, – сказал Тиммербах и убежал.
– В Паутине пропадают десятки кораблей за год, – заметил Хагет.
«Но только не сторожевики, – подумала Джо. – Что бы это ни было, оно не рискнет шутить с непобедимыми».
15
Валерена
– Он все-таки решил прийти.
– Это бессмысленно, – сказал Блаженный. – Ты не сможешь подкупить Лупо. Не сможешь даже заставить дедушку поверить, что ты его подкупила. Лупо – единственный, кому он доверяет. И не без причины.
– Откуда тебе знать? Ты еще ребенок.
– Ты же понимаешь, что не доберешься до Саймона Трегессера, пока на пути стоит Лупо Провик. Лупо нельзя купить. Раз он не продается, ты должна его убить. Но он тебе не позволит.
Валерена фыркнула. Она верила, что у любого человека есть слабости и есть цена.
– Что же ты посоветуешь, мое возлюбленное чадо?
– Терпение.
– Терпение? Что это за совет?
– Саймон Трегессер очень стар. У него неважное здоровье. Пусть время само сделает всю грязную работу.
– Его речи мудрее, чем я ожидал. – Лупо Провик сверлил Валерену своим ледяным дьявольским взглядом. – Вы хотели меня видеть?
Валерена вздрогнула. Этот взгляд давно преследовал ее. Казалось, она уже сталкивалась с ним раньше.
– Какова твоя цена, Лупо?
– Я бесценен, Валерена.
Блаженный захихикал. Валерена сдержала гнев.
– И нет никакой надежды, что ты поможешь мне захватить власть?
– Никакой.
– И ты помешаешь мне, если я попытаюсь?
– Разумеется. Но тебе не нужно этого делать. Твой отец не бессмертен.
– Что ты будешь делать, когда он умрет?
– Продолжать работу. Во вторую очередь я предан Дому.
– Это останется правдой, если мой отец умрет не естественным путем?
– Если человек умер, значит он умер. Я буду защищать его самого, а не его призрак. Я не мститель, я стратег и тактик.
Его губы растянулись в чем-то похожем на улыбку.
– Понимаю. Может быть, ты и прав. Может быть, я должна обуздать свое нетерпение. У меня и так уже есть все, кроме окончательной власти, верно?
– В самом деле, твой отец потакает любым твоим прихотям. И порой жалеет об этом.
– А меня ты будешь поддерживать так же искренне, Лупо? – спросил Блаженный.
Валерена бросила на него ядовитый взгляд.
– Разумеется.
– На этом все, Лупо, – отрезала Валерена. – Я просто хотела еще раз убедиться в том, что и так знала.
Провик
– Будь терпеливой, Валерена. Это самый надежный путь.
Когда он ушел, Валерена обернулась к Блаженному:
– Держи впредь свой сарказм при себе.
– Хорошо, мама. И что дальше? Не могу представить, чтобы ты приняла совет просто потому, что он хороший.
Валерена обожгла его взглядом.
– Вопреки общей – и твоей тоже – уверенности, есть тропинки, ведущие к моему отцу в обход Лупо Провика.
Блаженный усмехнулся, глядя ей вслед, когда она удалилась с гордо выпрямленной спиной.
16
Первые беженцы добрались до развалин вскоре после начала восстания. Иммуны приняли их, хотя это и означало дополнительный расход припасов. Однако после возвращения в бункер, вызванного яростной вспышкой в небе, Тортил объявил:
– Больше никаких беженцев.
– Почему? – спросила Леди Полночь, готовая пожалеть даже гадюку.
– Потому что иначе нас захлестнет толпа. И среди них могут оказаться люди из Содружества. Нам ни к чему, чтобы они были здесь, когда появятся солдаты со сторожевика. Нас могут заподозрить в соучастии. Солдаты откроют огонь при малейшем сомнении. Мы забрались сюда для того, чтобы выжить.
Полночь не хотела кого-то прогонять.
– Это те самые люди, которые так пугали тебя! Янтарная Душа, пойдем со мной.
Когда появились беглецы, Янтарная Душа прогнала их. Но еще до их прихода небо разверзлось, и на Мерод-Шен дождем посыпались искры.
Не считая луны, ярче всего в ночном небе светилась станция, висевшая на стационарной орбите над экватором к югу от Мерод-Шена. Но теперь там появился еще более яркий объект.
– Сторожевой корабль, – сказал Тортил.
«Должно быть, он огромный».
– Больше, чем любое творение человека, какое ты можешь себе представить.
Навстречу дождю искр потянулось несколько огненных волосков. Безнадежно мало. Большая часть гарнизонного арсенала погибла при обрушении города.
– Ты чувствуешь город? – спросил Тортил.
«Только как огромный гнойник, полный страха и боли».
Горизонт раскрасили взрывы, осветив подбрюшья разбросанных по небу крохотных облачков.
– Последний вздох Содружества, – предсказал Тортил. – Мина-ловушка, несомненно, сработала преждевременно. Эта раса никогда ничему не научится.
«Сторожевики учатся. Разве нет?»
– Сторожевики бессмертны. Им не нужно повторять уроки заново с каждым следующим поколением.
«Но они все ближе подходят к безумию».