Дракон поверженный
Шрифт:
Пытки вот уже несколько столетий как вышли из моды. Нет, их уже давно никто не применяет. Зачем, если достаточно накачать человека наркотиками? Есть и иные приемы. Ими располагает любая полиция или служба безопасности. Или в Таллспринге о них ничего не слышали? Что это за дыра такая, этот Таллспринг? В каком они веке живут?
Какая разница, пытался успокоить себя Джонс. Его товарищи прочешут весь город, если понадобится, не оставят камня на камне, чтобы найти его. И никакой сержант не запретит им это сделать. Тем более их сержант. Ведь он за своих ребят горой. Так что выше нос. В любую секунду дверь может слететь с петель
Немой мужчина в синем комбинезоне притащил в комнату третий контейнер. Правда, на сей раз он захватил с собой ворох пластиковых трубок, которыми обмотал верхнюю часть контейнера. Джонс следил за его действиями с горечью и злостью – на мир и на себя самого. Аппарат, похоже, оказался клизмой. Значит, его сейчас изнасилуют. И скорее всего это будет коллективное изнасилование. Часть предварительной обработки. Ведь им надо сломать его.
Джонс отчаянно сжал кулаки.
– Господи, только не это… Нет, нет и еще раз нет!
По его искаженному гримасой отчаяния лицу покатились первые слезинки. Ну почему они выбрали меня? Это несправедливо! Нечестно!
Дверь за бессловесным мужчиной закрылась снова. Джонс всхлипнул и расслабился, безвольно повиснув на раме.
– Ну пожалуйста, – обратился он к пустой комнате. – Я ведь никто. Я не какая-то там важная птица. Зачем со мной так обращаться? Прошу вас.
Он был готов разреветься, чувствуя себя полнейшим ничтожеством. Когда-то еще на Земле их учили, как следует вести себя в подобных ситуациях, как не позволить противнику сломить твою волю. Как противостоять усталости и нервному стрессу, как лгать и не показывать противнику, что лжешь. Но то была учеба, а не реальность. Разве он мог представить себе, что попадет в лапы к каким-то психопатам, которые разденут его донага и распнут на железной раме. Но в безнадежном положении, когда никто не спешит к тебе на помощь, ты готов продать душу самому дьяволу, даже если в него не веришь. Потому что другого пути к спасению нет.
Черт, где же они? Где его пресловутые братья по оружию?
– Каждый по-своему важен, господин Джонсон.
Джонс вскинул голову. Перед ним стояла красивая молодая женщина. У нее было продолговатое, слегка плоское лицо – такие нравятся многим мужчинам. Он подняла на него глаза, и темные волосы волной колыхнулись вокруг лица. Этим движением женщина чем-то напомнила Джонсу птицу, которая разглядывает его то под одним углом, то под другим. А еще она крутила кольцо на указательном пальце.
– Прошу вас! – взмолился Джонс. – Отпустите меня!
– Нет, – ответила женщина. Твердость ее голоса повергла Джонса в ужас.
– Но почему? Кто вы такая?
– В данный конкретный момент моей миссии, думаю, вы можете считать меня революционно настроенной анархисткой. Моя задача – сеять в этом городе хаос и устраивать беспорядки.
– Что? – не поверил собственным ушам Джонс.
Женщина улыбнулась и шагнула ближе. Почему-то эта ее близость вселила в него панику. Женщина взяла в руки трубку – один конец она аккуратно вставила в контейнер и медленно начала разматывать другой.
– Пожалуйста, прошу вас! – взмолился Джонс. – Не надо.
– Я доставлю вам минимум боли, мистер Джонс, – ответила незнакомка. – Я не садистка.
Джонс сжал ягодицы с такой силой, словно ему светила за это олимпийская медаль.
– Я ничего не скажу, прошу вас, не надо.
– Извините. Вы
Джонс посмотрел на нее и с ужасом для себя понял, что перед ним никакая не революционная анархистка, а самая обыкновенная сумасшедшая. Маньячка. Сумасшедшая. Безумная, танцующая в лунном свете психопатка. Пожалуй, самое ужасное преступление вселенной состояло в том, что она вселила безумную душу в столь совершенное тело.
– Но ведь погибнут люди, – закричал он. – Ваш собственный народ, те самые люди, во имя которых вы якобы сражаетесь. Неужели вам это нужно?
– Никто не погибнет. А ваши друзья-спецназовцы так никогда толком и не узнают, живы вы или нет. И этот вопрос будет долго терзать их, не давая им покоя. Что, собственно, мне и нужно.
С этими словами они поднесла один конец трубки к его шее. К своему ужасу, Джонс обнаружил, кто конец трубки ничем не отличается от наконечника системы питания боевого костюма. И он аккуратно встал на место в отверстие клапана яремной вены на его шее.
– У вас ничего не получится, – прохрипел Джонс, – если вы хотите меня убить, то так просто у вас это не получится. Даже не рассчитывай, сука!
– До свидания, мистер Джонс, – спокойно ответила незнакомка и посмотрела на кольцо.
Джонс расхохотался ей в лицо. Дурочка, она даже не знает, что каждый такой клапан имеет наивысшую категорию защиты. Однако его смех тотчас оборвался, когда он увидел, как по трубке в контейнер начала поступать его собственная алая кровь.
Он не заметил, что женщину всю передернуло. А еще в ее глазах выступили слезы.
– Знай, – произнесла она, – что твоя душа расцветет в мире, где нет страданий. Это я тебе обещаю.
Она отвернулась.
Он же осыпал ее проклятиями. Он кричал. Он умолял. Он рыдал.
И все это время его кровь текла по трубке в прозрачный куб.
«Держись, – приказал он себе. – Ребята тебя найдут. Только не падай духом. Тебя спасут. Непременно. Ведь это твои друзья. Еще не все потеряно. Они успеют».
Один из контейнеров наполнился до краев. Полна алой кровью была и трубка. Сердце, как ему и положено, продолжало делать свое дело.
Вскоре кровь и окружающий мир потускнели, сделались пепельно-серыми.
Глава 9
Полет Лоренса на Землю занял несколько недель. На его счастье, от него не требовалось все это время сидеть в четырех стенах каюты, как не раз случалось потом. Пассажиры с Амети были на этом маршруте редкостью. На борту лайнера «Эйлеан», когда тот привел в действие двигатели, их было всего восемь. Что означало, что задействована лишь одна система жизнеобеспечения, но даже в таких условиях в распоряжении Лоренса оказалась целая семейная каюта, по которой он мог свободно разгуливать, как, впрочем, и за ее пределами. Команда не обращала на него внимания, считая отпрыском какого-то богатого семейства, который в состоянии позволить себе роскошь слетать до Земли и обратно. Лоренс не стал регистрироваться вместе с другими пассажирами. Представители высшего эшелона компании «Макартур» обычно проводили время, подключившись к своим персональным ИР. Лоренс мог проводить сколько угодно времени в спортивном зале, а оставшиеся часы посвящал изучению имевшейся на корабле богатой мультимедийной библиотеки.