Драконьи Байки. Рассказы
Шрифт:
Лерри направился к Гое и не расслышал последнюю фразу Светы: - Что я зря что ли этого Трандуила в кладовке заперла? Будет знать, как крутится вокруг драконов, особенно их детенышей! Вперед, ушастик, я за тебя болею!
Правитель эльфов пригласил Гою на танец. Девушка ответила согласием, но как и в прошлый раз смотрела поверх его плеча.
– Вам нравится нынешнее мероприятие?
– поинтересовался Лерри.
– Ничего, - пожала плечами девушка.
– Жалко только Трандуила нет!
– Сдался вам этот эльф!
– сквозь зубы
– А вы что-то имеете против эльфов?
– насмешливо фыркнула Гоя.
– Что вы!
– обворожительно улыбнулся Лерри.
– Я и сам, как вы заметили, эльф.
– Да, - улыбнулась Гоя.
– И уши вас совсем не портят.
– А Трандуила?
– А ему ужасно идут!
– улыбнулась Гоя.
– К сожалению, это единственное, что ему идет!
– фыркнул Лерри.
– Он ужасно самовлюбленная личность!
– Какая антиреклама?!
– ухмыльнулась Гоя.
– А, по-моему, он очень мил!
– Спросите любого эльфа в моей стране, и он скажет вам примерно тоже самое! И далеко не в таких милых выражениях!
– Лерри, - вдруг обратилась к правителю Гоя, - что вы хотите?
– Если честно, - прошептал лорд ванн Дерт, - я хочу, чтобы вы стали моей женой.
– Почему?
– изумилась Гоя.
– Потому, что я похожа на маму или прапрабабушку?
– Нет, - качнул головой Лерри.
– Я не пытаюсь реализовать несостоявшуюся любовь. С этим покончено. Да, я любил Дорвану, а в вашей матери я видел иллюзию погибшей любви. Вот только они все иллюзии. Я был молод и плохо знал Дорвану. Большую часть времени я любил память о ней. Но с вами все не так. Вы совсем другая, и я хочу, чтобы именно вы стали моей женой. У меня было время подумать и все расставить по местам. Выходи за меня, Детеныш.
– Я подумаю, - ухмыльнулась Гоя.
Рецессивные гены
Гоя родилась с голубыми глазами и большими щеками. Все говорили, что она просто прелесть, но я видел только её большие щеки и вечно надутые губы. Ну, да и не должна для меня сестра быть красивой. Папа очень радовался: он всегда хотел девочку. Особенно после меня и двух озорных близнецов.
Правда, увидев её голубые глаза, он вначале очень удивился.
– У всех младенцев голубые глаза, - улыбнулась тогда мама.
– Вон и у Корвина они такими же были. Помнишь? А после года пошли пятнами и стали карими.
Прошёл год, но глаза Гои вместо чёрных стали большими и сапфировыми. Папа задумчиво поглядывал на дочь и так же задумчиво смотрел на маму. Та спокойно играла с малышкой. В один прекрасный день папа не выдержал и, подхватив девочку на руки, шутливо спросил:
– Милая, ты кареглазик, я темноглазый, как мы умудрились сделать такую голубоглазку?
– Темный цвет глаз доминантный, - согласилась мама.
– Но у меня есть рецессивные гены голубых глаз.
– А у меня нет, - улыбнулся папа, и в его шутливом тоне сквозил какой-то сильный подтекст.
В зале воцарилась тишина. Мама с папой с минуту смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. А потом мама тихо и как-то угрожающе произнесла:
– Крути свою теорию, как хочешь, Морти, но этот ребёнок твой!
Папа вздохнул и отвёл глаза.
– Извини, любимая, пойду ещё раз родословную почитаю.
Отец исчез в библиотеке на неделю, перелопатил почти все архивы и десять раз просмотрел родословную. Но с каждым новым свитком его настроение всё портилось и портилось. Маме тоже не нравился хмурый папа. Я решил помочь предку в поисках этих самых рецессивных генов, но никаких голубоглазых оборотней в ближайших трёх поколениях не нашёл. Батя тем временем просчитывал всевозможные генетические ходы и по-прежнему находился в хмуром замешательстве.
У сестры прорезались ядовитые зубы, и она перекусала ползамка, причём её яд действовал даже на оборотней. Более слабых индивидов мог и убить, а сильных основательно выводил из строя от нескольких часов до несколько дней. Самые стойкие могли, конечно, ходить, но вели себя как под кайфом. У папы таких генов так же не было, мама растерянно пожимала плечами.
С каждым днём обстановка в замке становилась всё напряженней и напряжённей. Дед только нагнетал обстановку, ходя и бурча под нос, что "драконы все такие!" Папа делал вид, что не слышит, но нет-нет и очень злился. В один из таких дней, слуга объявил, что прибыл Лерри.
Отец радостно направился в тронный зал. Там уже была мама и о чём-то оживлённо разговаривала с эльфом. Морти обнялся с лучшим другом и, взглянув в его большие сапфировые глаза, замер. И тут в зал вбежала Гоя. Папа глянул на дочь, потом на маму, на Лерри, на маму, снова на Лерри и ещё раз на Гою. Мама внимательно посмотрела на Морти, потом на Лерри, на дочь, потом на Лерри, на Морти и снова на дочь, затем вновь обернулась к папе.
– Морти, на пару слов, - тихо произнесла мама и направилась прочь из зала.
– Куда они пошли?
– испуганно зашептали управляющий.
– В сторону тренировочных комнат, - невозмутимо отозвался мажордом.
– Позовите архитектора, - вздохнул управляющий.
– Кажется, нам снова придётся отстраивать западное крыло.
Но вопреки ожиданиям в замке пока было тихо. Я прокрался в сторону тренировочных покоев и примостился в потайной комнате, из которой был прекрасный обзор. Папа стоял в центре зала, запрокинув голову и закрыв глаза. Мама находилась за его спиной чуть поодаль. Оба молчали, а потом мама тихо спросила:
– Ты мне веришь?
Папа молчал минут пять. За это время на его лице проскользнула целая гамма непонятных мне чувств. Единственное, что я там разобрал, были горечь, обида, сомнение и надежда. А затем отец встряхнул головой, словно отгоняя это всё от себя, и негромко, но твёрдо ответил:
– Да. Я тебе верю.
А через неделю глаза Гои пошли пятнами и стали цвета спелой вишни, точь-в-точь как у папы.
Но недолго длилась радость родителей, через полгода очи малышки вновь пошли пятнами и стали васильковыми, зато внешне она с каждым днём всё больше и больше походила на папу. Все эксперты разводили руками и твердили: "Непонятный случай!"