Драконов мало
Шрифт:
Но сейчас ведь речь не о том, каково каждому из них в игре.
Так почему же Хельми, обычно всегда невозмутимый, порой до смешившей Коннора важности, сердится?.. Иные загадки опустошают – знал Коннор. «Зря я их взбаламутил… Но и одному всё в уме держать… Колин, вон, успокоился, когда узнал, что не только он мучается над разгадкой Вальгардова секрета».
Мика, будучи практиком и реалистом, первым выразил мысль, о которой братья думали, но которую не высказывали:
– Хватит! Пора спать. Может, завтра повезёт – и Вальгард или его сородичи проболтаются о том, что нас интересует.
– Сородичи – не-ет, - тут же откликнулся Колин. – Они не в курсе. Я видел, как они смотрят на новую игру – с сожалением, что нельзя сыграть в обычный пейнтбол.
– Всё равно! – упрямо сказал мальчишка-вампир. – Давайте спать. Нам завтра с утра на поле, а мы отдыхали мало. А кто хочет болтать дальше… - он обвёл старших братьев грозным взглядом, - тот пусть спускается вниз! В гостиную – или в кабинет!
Засыпая, Коннор, видимо под впечатлением разговора, смутно вспомнил, что из родительской машины, подбитой крабами, его вынули именно вампиры-некромаги, сразу понявшие, что у раненого мальчика сильные способности некроманта. И проскользнула такая же туманная мысль о том, что в Старом городе, в храме некромагов, вампиров – раз, два и обчёлся. Особенно среди преподавателей. Они все, кроме Морганита, эльфы. Попытавшись проснуться и мыслить более чётко, внутренне пожал плечами: «А многих ли ты знаешь из этого храма, чтобы думать об этом?.. – И совсем сонная мысль: - Надо спросить у Трисмегиста, много ли в той лаборатории было вампиров-некромагов…»
…Проснувшись в заданное время, Коннор привычно бесшумно вышел из мансарды и спустился. Войдя в тамбур, он недоумённо уставился на кучку мелкой обувки. Странно. Обычно она вся стояла на полочках. А сейчас… Как будто кто-то торопился выйти из дома и нечаянно сбросил на пол сандалики и ботинки, даже не заметив этого. Забыв о желании быстрее явиться на спортивную площадку при деревенской школе, Коннор вышел из дома и огляделся. Закрыв дверь, он присел на корточки и быстро провёл ладонью над утоптанной землёй перед крыльцом. Посидев немного, вглядываясь в невидимое нечто, мальчишка-некромант встал и заторопился к саду.
Когда перед ним возникла Цветочная беседка, он зашагал мягче. Беззвучно помогали идти и садовые птицы, которые в последний летний месяц хоть и пели мало, но их пока было достаточно. Да и ветер, шелестевший по кустам и деревьям, здорово скрадывал шаг. Хотя, когда Коннор поднялся по нескольким ступеням в беседку, стало ясно, что волноваться, как бы кого не напугать, не надо. На одной из круговых скамеек спал кто-то маленький. Вот теперь Коннор удивился. В Тёплой Норе было тепло, но не настолько жарко, чтобы уйти спать на свежем воздухе. Да и поза спящего: он скрючился в напряжённый комок – подсказывала, что мальчик (Коннор пока судил по очень коротким волосам) явно мёрзнет, несмотря на какую-то тряпку, как-то странно положенную на него сверху. Осмотревшись внимательнее, мальчишка-некромант поднял брови: в самом тёмном углу спал кто-то ещё, тоже свернувшись клубком. Оборотень. Но кто именно?
Коннор резко пригнулся, заслышав шумок, который могли издавать только быстро бегущие дети. Вскоре к топоту маленьких ног добавилось приглушённое хихиканье.
Что происходит?
Проследив в щель рядом с входом в беседку, мальчишка-некромант фыркнул: сюда бежали оборотни-малыши Шамси и Торсти, за ними поспевала Илмари… Что ж. В беседке достаточно темно. Тем более её построили под ветвями нескольких деревьев, так что издалека сразу и не разберёшь, кто в ней находится. Прикусив губу, Коннор быстро расстегнул на себе тёмно-серую рубаху, перевалился на колени и медленно пополз к входу в беседку, медленно же поднимаясь на ноги и распахнув полы рубахи в стороны. Малышня окаменела на месте – легко представить, что именно увидели: тёмное, неразборчиво-бесформенное нечто постепенно вздымается внутри беседки… У малышей не хватило духу даже завопить, удирая от беседки в дом – как и понадеялся Коннор.
Он уже сообразил, что происходит. Вильма как-то пожаловалась, что у малышей появилась странная игра: если кто-то из ясельников не сумеет напугать придуманной историей остальных (привет малышу-троллю Моно-сказителю и Синаре, обожающей ужастики!), он должен рано утром сбежать из дома в беседку и там оставаться до побудки.
Когда испуганные маленькие фигурки пропали за кустами, Коннор застегнул рубаху и вернулся к скамье. И что теперь делать? Будить Брина, которого он всё-таки узнал? И кто же ещё лежит под скамьёй?
Тем временем невидимый спящий под скамейкой зашевелился и с трудом (застыл на прохладе-то) вылез из-под своего убежища. И теперь можно было узнать в тощем, русоголовом мальчишке оборотня Руеди – когда-то одного из телохранителей пригородного некромага.
– Ты почему здесь? – прошептал Коннор, присев рядом с сонным мальчишкой-оборотнем, и кивнул в сторону: – Тоже, что ли, в страшилки играл?
– Не… - Руеди зевнул и пожаловался: - Увидел, как Брин вышел во двор. Тоже захотел. А он, оказывается, не во двор, а в Цветочную беседку. Ну и… пришлось за ним. Потом ещё вернулся и вон чью-то куртку на него набросил, чтоб уж совсем не замёрз. А уйти не могу. Мало ли…
Коннор вздохнул и предложил:
– Я немного наведу на него дрёму и отнесу в дом. Никто не заметит.
– Спасибо! – обрадовался Руеди, вскакивая на ноги.
Под конвоем мальчишки-оборотня Коннор занёс Брина в комнату, где командовала Вильма, и положил спящего малыша на его кровать. Затем распрямился и обвёл строгим взглядом три кровати, на которых под одеялами прятались проверяльщики, выполнил ли Брин условие игры. Под этим взглядом проверяльщики немедленно с головой нырнули под одеяла, и Коннор с Руеди вышли из ясли-сада.
Довольный Руеди удалился досматривать сны в тёплой постели, а Коннор снова побежал на тренировку, на ходу пожимая плечами: будни Тёплой Норы бывают всякими.
Две машины отъехали от Тёплой Норы и двинулись в путь – до военного училища. Селена и Лада, провожавшие игроков, долго смотрели им вслед – каждая со своими думами. Селена, например, думала об Ирме. Та ехала в машине Джарри, сидя между Синарой и Космеей, и вертелась, быстро задавая вопросы о чём-то сразу обеим девочкам. От Синары Селена не ожидала раздражения, но Космея её волновала: как бы девочка-эльф не обидела волчишку, например, резким отказом отвечать на её вопросы. Но, когда дверь машины закрывалась, хозяйка места заметила, что именно Космея что-то объясняла Ирме, истово слушавшей её. Объясняя, девочка-эльф даже жестикулировала, чтобы волчишка её поняла. Так. Значит, последний вопрос Ирмы серьёзно задел Космею, и, значит, можно вообще не тревожиться, что старшие будут огрызаться, чтобы неугомонная волчишка отстала от них.
Лада вздохнула и повернулась идти к усадьбе Тёплой Норы. Селена проводила глазами пропавшие вдали машины и повернулась следом. И застыла так же, как замерла удивлённая девочка-маг. К Тёплой Норе двигались две фигуры. Махоньким, но мощным тягачом Люция стремительно тащила свою приёмную маму, Аманду, ко двору Тёплой Норы. Аманда смеялась, не понимая такого стремления, и то и дело спотыкалась…
Зато Селена мгновенно похолодела: Люция прорицает!
Почему она так решила – сама не поняла, но помчалась к дому так, что ошарашенная её реакцией на гостий Лада какое-то время оставалась на месте. Впрочем, недолго – кажется, тоже сообразила, что малышка-дракон может сейчас вытворить нечто неожиданное, что ещё прочитать надо суметь. Во двор хозяйка места и девочка-маг ворвались одновременно. Так что успели заметить, как закрывается входная дверь в дом, придержанная рукой Аманды, чтобы не грохнула.