Драконовы сны
Шрифт:
— Да так… досталось. Слушай, Олле, это не игрушка. Дай сюда.
— А что? — он тронул одну фигурку, другую и поднял взгляд на Телли. — Они не двигаются?
— Нет. То есть… — Тил замялся. — Ну, в общем, я их двинуть не могу.
— Тогда какой от них прок?
— Не знаю, — честно признался тот. — Она…
— Давай сломаем! — предложил Олле и, увидев, как мгновенно побледнел мальчишка, расхохотался. — Да пошутил я, пошутил… А здорово вырезано. Это что, кость?
— Наверное.
— А круги зачем?
Тил уже и сам был не рад, что вытащил треклятую дощечку.
Меж тем, доска, похоже, заинтересовала акробата всерьез. Он ухватил фигурку лиса и попытался ее приподнять. Тил напрягся, но фигурка, как и раньше, поднялась только вместе со всей доской.
— Тьфу, — сплюнул Олле, — толком и не разглядеть… Ты что, приклеил их?
Он поднес ее к глазам и стал рассматривать, придерживая снизу пальцами.
— Занятно… Ха! — вдруг оживился он и отложил дощечку в сторону. — А у меня ведь тоже где-то есть такая безделушка. Я сейчас.
И с этими словами он бросился к мешкам, разбрасывая тряпки.
— Так, где же это я… куда же это я… ай-яй-яй… А! Вот.
На ладони его лежала деревянная фигурка — маленький, с палец ростом человечек с мешком за плечами.
— Нравится? — довольно ухмыльнулся Олле. — Сам вырезал. Чем хуже этих?
И, прежде чем Телли успел его предупредить, поставил человечка в самый центр доски.
— Ха! — крикнул он, двигая его по доске туда-сюда. Человечек пересек все поле вдоль и поперек, перепрыгивая через все стоящие фигурки. — Смотри — не прилипает. Раз, раз, и в дамки! Не то, что твои…
Тил замер, но ничего не произошло, и он с облегченьем перевел дух. Олле откровенно развлекался, наблюдая за его растерянной физиономией.
— Я выиграл! — объявил он, подбросил и поймал свою фигурку: «Оп!». Протянул ее Тилу. Тот машинально взял и повертел ее в пальцах. Поднял взгляд.
— А кто это?
— Да просто человек, — пожал тот плечами. — С веревкой и мешком.
— А где веревка?
— Издеваешься? В мешке, конечно! Не в руках же ее таскать… Песенка такая есть, слыхал, наверное.
Он забрал фигурку обратно, вновь подбросил, поймал и продекламировал:
Из дома вышел человек
С веревкой и мешком
И в дальний путь, и в дальний путь
Отправился пешком…
Он умолк.
— И что? — поинтересовался Телли. — Что там дальше?
— Да я не помню, — отмахнулся тот. — Вроде, ничего. Шел, шел… Не спал, не пил, не ел. Долго шел, в общем.
— Ну-у, так неинтересно, — разочарованно протянул Телли. — Надо, чтобы там случилось что-нибудь этакое… Таинственное!
— Таинственное? — глаза у Олле загорелись. — Ага! Щас-щас-щас… Тарам-парам-тарарарам… Гм… О!
И вот однажды,
Вошел он в темный лес
И с той поры, и с той поры
И с той поры исчез.
— Ну, как? — спросил он.
— Здорово! — одобрил Тил. — А дальше?
Проснувшийся Рик заинтересовано приоткрыл один глаз и поднял голову, но через мгновенье снова задремал.
— Куда уж дальше-то? — опешил Олле. — Все! Исчез он! Фьють — и нету!
Он вновь подбросил фигурку, подставил ладонь и недоуменно на нее воззрился. Посмотрел наверх, потом на Телли и растерянно опустил руку.
— Ничего себе…
Фигурка не то чтобы не упала, или упала не туда — она просто исчезла. Оба переворошили все вокруг, даже Рика согнали с насиженного места, но фигурки так и не нашли.
— Куда она подевалась-то? — поскреб в затылке Олле. Он потряс опорный столб, надеясь, что фигурка застряла в складках шатра, и едва успел поймать свалившуюся прямо ему на голову Вильямовскую лютню.
Телли стало не по себе.
— Вот тебе и «Фьють!» — передразнил он акробата. — Доигрались.
— А, ерунда, — отмахнулся тот. — Потом найдется. Все равно скоро ехать.
Тил вздохнул и невесело усмехнулся:
— Зато теперь закончить можно. Как-нибудь так:
Но если где-то повстречать
Его случится вам,
Тогда скорей, тогда скорей,
Скорей скажите нам.
Снаружи послышались шаги, Тил сделал Олле знак молчать и спешно набросил на драконью морду одеяло. Рик послушно замер, однако тревога оказалась ложной — то были Нора и Вильям, вернувшиеся с рынка. Олле, мгновенно позабыв о своей потере, подскочил к ним, потрясая доской.
— Нора, что было, что было! Это было так интересно! Мы тут такую песню придумали, Вилли, ты от зависти лопнешь!
— Перестань кривляться, — поморщилась Нора, — а то раньше времени с ума сойдешь. — Она огляделась по сторонам, покосилась на торчащую из вороха тряпок довольную драконью морду и с неодобреньем покачала головой:
— Ну и разгром же вы тут устроили!
От закутка у восточной стены, где циркачи разбили свой шатер, до башни Толстой Берты был неблизкий путь — пришлось пересечь едва ли не весь город. За площадью начинались старые кварталы. Пока Рудольф не рассказал об их истории, Тил не замечал, что эта часть города застроена и вправду очень беспорядочно; дома стояли впритык, стена к стене, без всякой планировки, улицы были узкие, кривые и запутанные. Казалось, многие дома были наспех надстроены на старом фундаменте, в котором, при некотором допущении действительно угадывалось что-то, похожее на старую крепостную стену. Телли вспомнился рисунок на фаянсовой тарелке, той, что он когда-то видел у Рудольфа в кладовой. Пять башен старого замка, нарисованных на ней, вполне могли быть теми самыми, с которых начинался город. Непонятно было только, куда девались три из них. Он поразмыслил и решил, что их, должно быть, сломали во время штурма, а после разобрали на камень.