Драконы и ведьмы
Шрифт:
— И что тогда будет?
— Никто в замке не желает причинить вам дискомфорт или вред. Но и защищать тех, кто нам дорог мы умеем превосходно. Вы же понимаете, что пираты, захватившее ваше судно, умерли не своей смертью? Ту проблему, которую вы не смогли устранить за несколько дней, мы решили за пятнадцать минут. Вам это должно о чем-то говорить.
— Это угроза? — подал голос молчавший до сих пор Джинджер.
— Скорее предупреждение. Вы держите себя в рамках приличного поведения, все местное общество держит себя в отношении вас радушно. Мы договорились?
— Да.
— Безусловно.
— Вот и отлично. Серджо заглянет к вам перед ужином. А сейчас вам принесут по моему приказу другую смену одежды. Будьте любезны переодеться к ужину.
Вскоре нам принесли два комплекта удобной одежды, шитой согласно местным представлениям о моде. Ткань натуральная, швы и вовсе ручной работы. Следом за портными вошел Серджо уже без малейшего намека на хромоту и даже без трости. Это, безусловно, подтвердило мою догадку — провалы в памяти есть и они значительны.
Пока мы переодевались, Серджо молчал. Стража, окинув нас на прощание внимательным взглядом, удалилась за дверь.
— Уютно у вас тут.
— Скажешь тоже, как в каземате. Я смотрю, ты уже не хромаешь?
— Самому странно. После того как мы с вами расстались, мне удалось обойти большую часть замка без сопровождения. Потом меня отвели на обед, и я уснул на пару часов. Проснулся, и нога в норме.
— А тебе перед сном, случаем, ничего не давали?
— Местный горький отвар. Я так понял, это — лекарство, редкостная дрянь.
— Они следят, чтобы ты его выпивал полностью?
— Тот парень, Дин, он приносит обед и лекарство, он и следит, чтоб я выпил все. Но я и сам понимаю, не маленький, что принимать это надо. Времени прошло всего пару дней, а я уже почти пришел в норму, значит, эта гадость помогает.
— Вот и меня это настораживает. Джинджер, подвинься поближе, а лучше давайте-ка отойдем к стене.
— Ну и?
— Вам не кажется странным, что кадет так быстро идет на поправку, а мы общаемся на одном языке с охраной?
— Говори толком, Лукас! В мои "сказки" ты не веришь, тогда что?
— Не верю, но смотрите, что получается. Чтобы выучить другой язык даже в ускоренном темпе, да и чтобы вылечить кадета, должно было утечь много времени. Но по нашим ощущениям прошло всего несколько дней.
— Ну, допустим, и что дальше?
— А то, что у нас у всех выпадения из памяти. Возможно, это спровоцировано каким-то препаратом, а, может быть, тут имеет место гипноз. Вот посмотри на Серджо, он, якобы, сегодня целый день ходил по замку с тростью, потом пообедал, уснул и проснулся здоровым.
— Что ты хочешь этим сказать? — занервничал кадет.
— А то, что спал ты не два часа, как тебе показалось, а как минимум пару дней. Или не спал, но что делал, не помнишь. Тем более, тебе-то точно дают какое-то лекарство и следят, чтобы выпил.
— Думаешь, наркотик?
— Думаю, психотроп. Тебе удалось что-то разведать в замке?
— Я нашел дверь во внутренний садик. А оттуда есть тропка сквозь скалы, и, по моим ощущениям, она ведет в сторону моря.
— Это уже что-то. Охрана патрулирует весь замок? Они просто стоят на постах или же бродят по коридорам?
— До трех часов ночи они расставлены в определенных местах замка, как дела обстоят
— Тебя запирают? Конвой следит?
— Вроде бы нет. С самого утра сегодня мне только дважды передавали через охрану настойчивые пожелания: подняться к себе на обед и сейчас, подойти к вам.
— Это хорошо. Тот садик, ты говоришь, его охраняют?
— Нет, точно, нет. Там сегодня случилась неприятность, и никто из замка даже не вышел поинтересоваться, в чем именно дело.
— И тропка ведет куда-то к морю?
— Видимо да, а там уже рядом порт и торговые суда.
— То есть наша задача сводится к тому, чтобы выйти отсюда и дойти до их уютного сада, правильно я понимаю?
— Не морочат ли нам ведьмы головы, парни?
— Опять ты за свое! Ведьмы, эльфы… Демонов только еще не хватает.
— И драконов. Ладно, они сами верят во всю эту белиберду, но, чтобы ты, Джинджер?
— Твои слова, да Богу в уши, Серджо. И твои, Лукас, тоже. Дверь камеры я отопру, вопрос в охране коридора.
— Как ты ее собрался отпереть, Джинджер?
— Дубовой щепкой от полки, юность была довольно бурной, умею разное. А замок тут как на кладовой, такой отпереть — раз плюнуть. В порту нас уже не будут искать, если Серджо прав, и они боятся огласки.
— Хочешь обратиться к местным властям?
— Думаю, это опасно, властей они не боятся. Сегодня у управляющего был кто-то из их представителей, а меня отпустили ходить по замку, стало быть, местные власти им не указ. Они боятся огласки перед теми гостями, которые сюда прилетают на чем-то. Но где вертолетная площадка или аэропорт я не знаю, с портом надежней, он, по-любому, на берегу.
— Думаю, ты прав, значит, напросимся на корабль.
— Думаешь, возьмут?
— Моряки друг друга всегда выручают, а если не возьмут — ну, уведём катерок у них из-под носа.
Серджо
«Бежать, бежать и еще раз бежать!» — в груди, вторя пульсу, стучит единственная уместная ныне мысль. Улыбки гостей кажутся оскалами, что в любой момент могут превратиться в преддверие смерти, будто бы эти зубы уже готовы сомкнуться на клокочущем кровью горле жертвы.
Все вокруг милы, и натянуто вьется над столом нить непринужденной светской беседы. Лица трех похожих друг на друга дам освещает неровное пламя свечей, горящих в рогатых подсвечниках на столе. Подсвечников много, на каждом из них штук по десять рожков, а то и больше. Свечи ярко горят, но не плавятся и не тают. Воск остается нетронутым, будто бы и не властно над ним жаркое пламя. Возле каждой темнейшей, как были представлены нам дамы, сидит по мужчине, по мужу. Вот уж кто не похож друг на друга. Могучий и рослый супруг Марцеллы. Мужчина с острым взглядом и озорным мальчишеским блеском в глазах — супруг Мирты. Аристократичный, уверенный, сильный — супруг Эльзы. Во главе стола устроилась чета управляющих — Эмиль и Агнес. Толпа малышей, вперемешку с няньками, заняла противоположную сторону. Нас посадили через стол от великих. Слева от меня — мужчина в черной одежде, справа от Джинджера место пустует. Гомон детских голосов отдается в каменном своде неуместным эхом.