Драконы, Луна, крысиные хвостики
Шрифт:
Не говори, покивал огромной головой Дракон.
Так что будем делать? Где мой корабль? Где мои верные Вермух, Гумка и Кубрулукук? Только не говорите мне, что они утонули, что я больше их не увижу. Не говорите мне этого!
С такими, как твои верные Вермух, Гумка и Кубрулукук, ничего никогда не случается. Поверь моему полуторатысячелетнему опыту, успокоил Дракон. С рассветом поищем. Отнесло куда-нибудь.
А я еще паруса не зарифил, сокрушался Лепа, расхаживая перед порогом. Нет все-таки, не стать мне настоящим морским волком. В прошлый раз зарифил
Что ж ты хотел, отозвался Дракон. Чтобы стать морским волком, сначала нужно побывать морским волчонком и нахватать синяков. Волками, Лепа, или рождаются, или становятся. Ты ведь не родился волком? Ладно, остолопы никуда не денутся, найдем пусть рассветет только да облака поднимутся. Сейчас погрузим золото и добросим этих домой, он вытянул из мрака кончик хвоста и указал на Шеду и Миту. Пошли грузить золото.
Дракон взял в зубы невод с бочками и проскользнул в пещеру. Ребята помчались за ним. Миновав коридоры, они оказались в той, самой укромной пещере, где хранились сокровища Острова древние, сказочные и несметные. У Шеды с Митой от обилия и сверкания глаза просто полезли на лоб. Они растерянно замерли.
Шевелись, распорядился Лепа, укрепляя факел. Работы по горло. До свету бы справиться.
В общем, берите что надо. Я пойду полежу, погреюсь. Озяб что-то пока летал. Ветер какой-то мокрый сегодня.
Дракон уполз к очагу, скрежеща сверкающей чешуей. Лепа, Шеда и Мита зарылись в гору золота и драгоценностей, верхушка которой терялась во мраке над головой. Орудуя кубками, они черпали золото и самоцветы, со звоном и шелестом сыпали в бочки. Работа спорилась.
Только бы герцогу хватило, озабоченно повторял Шеда, старательно наполняя свой кубок. Только бы выкупить.
Ха, рассердился Лепа. Какой же ты нервный, Шеда. Я бы на твоем месте так с ума не сходил. Твоей вздорной девчонке красная цена бочки полторы-две. Скажи еще спасибо, что старик прихворнул и не стал допрашивать как обычно.
Я тебе сейчас как дам! обиделась Мита. Сам ты стоишь полторы бочки. Паруса не зарифил, а теперь больной старик будет с тобой носиться, над холодным морем, остолопов выручать. Хотя бы о старике подумал, если про остолопов забыл! Флибустьер несчастный.
Нет, я все-таки тебя стукну! А потом посажу в бочку! Слушай, Шеда, мне тебя жалко, ты парень хороший. Вырастешь звезды будешь считать... Звезды ведь! Давай ее запечатаем в бочку и выкинем, в море? Кто найдет сам виноват.
Дурак!
Пожалей себя, Шеда!
А что делать? вздохнул Шеда. У каждого своя судьба.
Ну да, Лепа тоже горько вздохнул. Так что, друг Шеда, крепись. Со здоровьем у тебя, я погляжу, порядок. Жить будешь долго... он обернулся на Миту, которая аккуратно черпала кубком золото и сыпала в бочку. Надеюсь, закончил он вполголоса.
Наконец бочки были наполнены и закрыты. Лепа, Шеда и Мита как следует закрепили их неводом и отправились к очагу.
Справились? спросил Дракон. Готовы ли емкости?
Так точно, Лепа кивнул. Пора в путь.
Тогда Дракон проскользнул в золотую
Свежеет! он выплюнул сеть и понюхал воздух. Живо ко мне на спину. Держаться крепко! Сдует искать не будем.
Лепа, Шеда и Мита взобрались к Дракону на спину и устроились между крыльями, ухватившись за драгоценную чешую.
Не щипаться! Держаться по-человечески нельзя? Будете щипаться скину в холодное море, к морским собакам.
Ну да! воскликнула Мита с драконьей спины. Так я тебе и поверила! Стоило с нами столько возиться!
Жамолщи, вевщонка! ответил Дракон с сетью в зубах. Тевя шкину феввую.
А вот не скинешь! Вот и не скинешь!
Здесь Лепа, не в силах больше терпеть такой непочтительности, треснул, наконец, девочку по затылку.
Ах так, закричала Мита ликующе, ты все-таки драться! и стукнула Лепу по лбу. Лепа собрался врезать еще разок, но Дракон выплюнул невод с золотом, взрычал:
Отставить! и выпустил поток такого страшного пламени, что каменное плато осветилось до горизонта, а тучи опалились багровым огнем. Ребят обдало жаром, кожу на лице стянуло. На миг они в смятении замерли.
Или молчите и мы взлетаем, или я вас поджариваю и иду допивать чай, сказал Дракон мирно. Выбор за вами.
Летим, ответила Мита.
Тогда молчок!.. Золотая молодежь.
Он подобрал невод, дал разбег, ударил крыльями оглушив ребят, которые съежились на спине, и стал тяжело набирать высоту.
Вскоре они окунулись в тучи, проткнули их и очутились под угольным небом с бесчисленными льдинками звезд. Серебряный серп висел на востоке, трогая чистым сиянием облачное одеяло. Шумел в ушах ветер, хлопали крылья Дракона, было таинственно и жутковато.
Дракон стремился вверх и вперед. Наконец забравшись туда, где было уже очень холодно, он сменил ритм ударов и теперь летел плавно, спокойно, держа высоту редкими взмахами. Завороженные, ребята вглядывались в жгучее небо, холодное и бездонное, в месяц над горизонтом, в призраки туч под ногами. Ни страха, ни холода, ничего кроме волшебства зимней ночи над облаками, на драконьей спине.
Наконец размеренные удары крыльев по морозному и сухому в высоте воздуху прекратились. Дракон распластал крылья и с головокружительной скоростью начал снижаться. Ветер точно сорвал бы всех в бездну, только ребята спрятались, вжавшись как можно глубже в чешуи брони.
Снова завязли в тучах, промокли, замерзли. Когда прорвались сквозь пухлое одеяло, оказалось, что до воды каких-то локтей двести. Дракон на бреющем пронесся над морем, черной сверкающей молнией домчался до берега, распластал крылья, круто притормозил, подлетел вверх, завис и все так же легко и изящно спружинил на лапы. Словно не было у него в зубах четырех бочек золота, а на спине двух мальчиков и одной девчонки. Он выплюнул сеть, кашлянул, опалив камни, шмыгнул носом.
Слезайте. Дальше не полечу. Боюсь охотников за чудесами: им на погоду плевать. Спрячете золото здесь и домой. А герцог пусть приходит за золотом сам, со своей тачкой.