Драконы мага песочных часов
Шрифт:
Танис потянул клинок из ножен, он был взволнован, рука предательски задрожала.
Ариакас поднялся с трона на могучие ноги и скрестил руки на широкой груди. Он даже не смотрел на Таниса. Император следил за Китиарой, которая тоже скрестила руки и отвечала ему дерзким взглядом. Разноцветный свет вспыхнул на Короне и замерцал, словно вокруг Ариакаса поплыли радужные щиты.
Танис выхватил меч, и звук стали заставил Ариакаса обернуться к Полуэльфу. Он осклабился, пробуя запугать Таниса, провоцируя его. Танис ничего не замечал, он не сводил взгляда с Короны. Сейчас до него дошло — план убийства Ариакаса потерпит неудачу.
Заклинание Рейстлина горело на губах, магия полыхала океаном огня в крови. Он не мог ждать, пока Танис победит свои вечные колебания.
— Бей, Танис! — шептал Рейстлин. — Не бойся магии, я помогу тебе!
Танис пораженно оглянулся. Видимо, он услышал Рейстлина сердцем, потому что находился слишком далеко от мага.
Ариакас забеспокоился. Человек боя, он скучал на церемониях. Для него совет был бессмысленной потерей времени, которое можно было потратить с большей пользой для войны. Император зарычал и сделал резкий жест, приказывая Танису поспешить с принесением клятвы.
Однако Танис колебался.
Полуэльф посмотрел прямо в глаза Рейстлина, хотя видел он его или это совпадение, маг точно сказать не мог. Танис начал опускать клинок на пол, когда наконец принял решение, и, резко изменив движение тела, нанес удар по Ариакасу.
Рейстлин и Карамон часто сражались вместе, объединяя силу стали и магии. Как только Танис взмахнул клинком, Рейстлин бросил заклинание.
— Бентук-нир, дейя сихир, коланг семуа ресона Залам! Перубахан ке сихирнир!
Рейстлин простер руку и указал на Ариакаса.
Магия пронеслась через тело Рейстлина, сверкая и потрескивая, сорвалась с кончиков пальцев и ударила в радужный щит, рассеяв его. Меч Таниса не встретил никакого сопротивления. Убийца Червей вошел в черные доспехи Ариакаса и, легко пробив их, глубоко увяз в груди императора.
Сначала Ариакас взревел больше от удивления, чем от боли. Муки смерти и понимание, что пришел конец, настигли его через мгновение, с последним вздохом.
Рейстлин не стал смотреть на агонию. Ему было все равно, кому достанется Корона Власти. Сейчас Такхизис вся поглощена борьбой — это должно облегчить ему побег.
Но мощное заклинание ослабило мага. Приглушив кашель рукавом мантии, Рейстлин подхватил посох и побежал по мосту, возвращаясь в вестибюль. Он почти достиг его, когда навстречу высыпала масса стражей-драконидов.
— Грязный убийца! — прохрипел Рейстлин, указывая рукой позади себя. — Маг! Я пробовал остановить его…
Не слушая дальше, дракониды отпихнули Рейстлина в сторону, кинувшись вперед по мосту. Скоро они поймут, что обмануты, и вернутся. Кашляя, маг повозился с завязками мешочка и вытащил Око Дракона. Все дыхание, не израсходованное на кашель, он вложил в магический напев.
В следующий миг Рейстлин понял, что оказался перед камерой Карамона. Дверь была распахнута, узилище пусто. Кусок обугленного пола — вот все, что осталось от базака-тюремщика. Горки сального пепла указывали место гибели баазов. Карамон, Берем, Тика и Тас сбежали.
Маг услышал встревоженные голоса драконидов, доносящиеся из коридоров.
Но куда делись пленники?
Рейстлин перевел дух, озираясь в поисках какой-нибудь подсказки. В конце коридора железная дверь была сорвана с петель.
Джесла звала — Берем отвечал…
Рейстлин оперся на посох, судорожно дыша. Ему становилось легче, силы потихоньку возвращались. Он уже собрался броситься в погоню за Беремом, когда ледяная рука вылезла из теней. Холодные пальцы мучительно схватили его за запястье. Кривые ногти впились в кожу и плоть.
— Не так быстро, юный маг, — проскрежетал Фистандантилус, — У нас с тобой есть незаконченное дело…
Голос был реальным, он раздавался не только в голове у Рейстлина. Маг чувствовал теплое дыхание старика на своей щеке. Дыхание живого человека, а не ожившего трупа.
Рука держала крепко. Костлявые пальцы с желтыми ногтями сжались еще сильнее. Рейстлин не мог видеть лица старика, оно было скрыто тьмой. Да ему и не хотелось его видеть. Он знал это лицо не хуже собственного. В каком-то смысле лицо Фистандантилуса было и его лицом.
— Только один из нас может быть хозяином, — произнес Фистандантилус.
В сиянии посоха Магиуса в зеленом камне сверкали красноватые искры.
17. ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА. Кровавый камень
26-й день месяца Мишамонт, 352 год ПК.
Рейстлин оказался застигнутым врасплох. Только что он одержал победу над Ариакасом, а теперь оказался пойманным за руку самым непримиримым противником. Магом, которого он обманул, обхитрил и почти уничтожил.
Маг завороженно смотрел на медальон с кровавым камнем, повисший на костлявой руке. Когда Фистандантилус был живым, с помощью магии камня он похитил души бессчетного количества молодых магов, присваивая себе их жизненную энергию.
В отчаянии Рейстлин бросил единственное заклинание, которое было в его разуме, — совсем простое, которое он изучил одним из первых:
— Каир тангус миопиар!
Его рука загорелась огнем, и в тот же миг Рейстлин понял: заклинание не причинит вреда Фистандантилусу. Магический огонь наносил вред лишь живым. Маг проклял свою глупость, но, к его удивлению, Фистандантилус завопил и отдернул руку.
— Так ты из плоти и крови! — обрадовался Рейстлин, изумленно выдохнув. Это хорошо: раз он сражается с живым врагом, значит, его можно убить.