Драконы Повелительницы Небес
Шрифт:
Оружие казалось большим и тяжелым, друзья Лораны даже вздрогнули, ожидая, что она уронит его или не сможет с ним совладать. Но к их удивлению, топорище оказалась как раз ей по руке.
— Такое впечатление, что он был сделан для меня, — сказала Лорана с восхищением.
Раггарт кивнул так, словно в этом не было ничего необыкновенного. Он дал указания, как обращаться с оружием, предупредив, что ледяной топор следует держать подальше от огня.
— Несмотря на то, что лед, из которого он сделан, благословлен Богами и необыкновенно прочен, все же он тает, хотя и не так быстро, как обычный, — объяснил жрец.
Лорана поблагодарила его, ледяной народ и Богов. Она завернула топор в меховую шкуру и, хотя ее щеки все еще пылали, попросила всех продолжать веселиться. Вновь загрохотали барабаны, когда Бриан, с быстро бьющимся сердцем, поднял руку:
— Я должен кое-что сказать.
Бой барабанов умолк. Эран и Дерек посмотрели на него с удивлением, им обоим было известно, насколько их друг не любит публичных выступлений. Все остальные смотрели на него с симпатией и ждали.
— Я… — Гром вынужден был остановиться, чтобы откашляться. И затем заговорил очень быстро, чтобы поскорее покончить с этим делом: — Среди вас присутствует человек, которого я за наше совместное путешествие успел хорошо узнать. Я был свидетелем его мужественных поступков. Я восхищаюсь его честностью. Потому… — Бриан сделал глубокий вдох, предвидя реакцию друзей, — я произвожу Стурма Светлого Меча, сына Ангриффа Светлого Меча, в свои оруженосцы.
Щеки Грома вспыхнули. Кровь застучала в ушах. Он едва расслышал хлопки членов племени, которые понятия не имели, что это означает. Наконец он осмелился поднять голову. Лорана, сидевшая рядом с ним, радостно хлопала в ладоши. Гилтанас сыграл на флейте торжественную мелодию. Краска прилила к щекам Стурма. Его глаза сияли в свете костра.
— Ты уверен в этом, мой господин? — тихо спросил Стурм.
Он устремил выразительный взгляд на Дерека, чье лицо потемнело от гнева.
— Да, — сказал Бриан, хлопнув Стурма по руке. — Ты сознаешь, чем это для тебя обернется?
Светлый Меч кивнул и отрывисто произнес:
— Да, мой господин. Не могу передать, как много это для меня значит… — Он низко поклонился. — Это высокая честь для меня, я тебя не посрамлю.
Эмоции переполняли Стурма, и он не мог произнести больше ни слова. Флинт и Тассельхоф подошли поздравить его.
Лорана наклонилась к Бриану, чтобы задать ему вопрос:
— Я слышала, ты сказал, что это ему поможет? А как именно? Не слишком ли Стурм стар для того, чтобы быть оруженосцем? Я слышала, что эти обязанности выполняют юноши, которые прислуживают рыцарям.
— Как правило, да, хотя ограничений по возрасту не существует. Некоторые остаются оруженосцами на всю жизнь, довольствуясь этим званием. Как мой оруженосец, Стурм может просить о посвящении в рыцари, чего ему не разрешили бы при иных обстоятельствах.
— Но почему?
— Так как я назначил его своим оруженосцем, все проступки, которые могли воспрепятствовать ему в этом, теперь должны быть забыты.
Гладкий лоб Лораны прорезала морщинка.
— Какие проступки мог совершить Стурм?
Бриан колебался, ему не хотелось говорить об этом.
— Я знаю, что он лгал о том, что он рыцарь, — сказала эльфийка. — Стурм сам мне все рассказал. Ты это имеешь в виду?
Гром кивнул. Порыв ледяного ветра ворвался в шатер вождя, чуть не задув костер. Это ушел Дерек. Во взгляде Лораны читалось беспокойство.
— Ты думаешь, Хранитель Венца привел бы этот довод, чтобы отклонить кандидатуру Стурма?
— О да, — ответил Бриан, решительно кивая. — Сделав Стурма своим оруженосцем, я даю Совету понять, что его проступок должен быть прощен и забыт. Дерек даже не сможет вынести этот факт на обсуждение.
В это время Светлый Меч терпеливо отвечал на вопросы Тассельхофа, обещая ему, что если поедет на турнир, то доверит ему честь нести его щит, от чего кендер засиял, как начищенный медный таз.
— Я не думаю, что Стурм лгал, — тихо сказала Лорана.
— Теперь и я так не думаю, — согласился с ней Бриан.
Эран подошел, чтобы пожать руку Светлому Мечу и поздравить его, затем обратился к Грому.
— Дерек хочет поговорить с тобой, — сказал он Бриану на ухо.
— Он очень зол? — спросил тот.
— Думаю, он готов сгрызть от злости собственный меч, — бодро ответил Длинный Лук и хлопнул друга по плечу. — Да не волнуйся. Ты все правильно сделал. Я повторю это и над твоей могилой.
— Спасибо, — пробормотал Бриан.
Начались танцы. Старики отбивали заводной ритм в барабаны и нараспев повторяли слова песен. Молодые встали в круг, взявшись за руки, наклоняясь и раскачиваясь. Они вытащили Лорану и даже Флинта, который то и дело путался в собственных ногах и спотыкался, чем очень всех веселил. Бриан, вздохнув, направился к выходу.
Стурм его остановил:
— Боюсь, у тебя из-за меня будут проблемы с Дереком.
— Боюсь, ты прав, — в тон ему ответил Бриан, криво усмехаясь.
— Тогда оставь, все это того не стоит, — настоятельно просил Светлый Меч.
— Нет, стоит. Рыцарство нуждается в таких людях, как ты, Стурм, — возразил Гром. — Может, даже больше, чем в таких, как мы.
Стурм вновь попытался настаивать, но Бриан расстегнул перевязь, на которой висел меч, и передал его Стурму:
— Вот, оруженосец. Начисти клинок к нашему завтрашнему выступлению.
Вначале Стурм колебался, но потом принял оружие с благодарной улыбкой.
— Слушаюсь, мой господин, — сказал он, поклонившись.
Бриан вышел на пронизывающий ветер, дувший с ледника, и заметил бледные тени, снующие около лагеря. Волки наблюдали за ними. Он подумал, а что, если Раггарт прав? Что, если волки шпионят за ними? Гром вздрогнул от холода, но мороз оказался просто ерундой в сравнении с ледяной яростью Дерека.
— Ты сделал это специально, чтобы дискредитировать меня! — напустился на него Хранитель Венца. — Ты подорвал доверие ко мне, выставил меня глупцом!