Драконы Повелительницы Небес
Шрифт:
Кит отправила Феал-хасу сообщение о своем отъезде. А в ответ получила записку со словами: «Не знал, что ты еще здесь».
— Император поступил опрометчиво, связавшись с темным эльфом, — заключил Скай, после того как Китиара рассказала ему о своих приключениях. — Хорошие эльфы — плохи, а плохие и того хуже.
Они стояли на обдуваемой ветром ледяной равнине за стенами Замка. Китиара куталась в меха и одной рукой прикрывала глаза от ослепительного сияния снега. Ее удивляло, как может столь яркое солнце давать так мало тепла.
— Иди внутрь, — добавил синий. — У тебя зуб на зуб не попадает.
— У тебя тоже, — ответила Кит, любовно потрепав дракона по шее.
С его подбородка свисали длинные сосульки, словно седая борода.
— Я промерз до костей, — мрачно ответил тот. — Когда мы улетим из этого жуткого места?
— Вначале мне нужно прочесть послания Ариакаса, может, там какие-нибудь новые распоряжения.
Она оставила Ская топтаться на льду и махать крыльями, чтобы не окоченеть окончательно.
В первом письме император сообщал ей о победах, одержанных в восточной части Кринна. Повелитель Луцин из Такара теперь держал под своим контролем половину континента, во всяком случае, так заявлял Ариакас. Китиара скрипнула зубами, читая это. Соламния уже была бы в ее власти, если бы император дал свое согласие. Кого же победил великий завоеватель Луцин? Кендеров, эльфов и козопасов. Только-то!
Ариакас выражал надежду, что ее встреча с Феал-хасом проходит успешно. Из горла Китиары вырвалось сдавленное рычание. Он ожидал от нее подробного отчета.
Повелительница Драконов долго сидела, обдумывая письмо. Что-то настораживало ее. Никогда еще Ариакас не писал ей так официально и сухо. Это даже не был его почерк. Он диктовал. Раньше он всегда писал ей лично.
Разумеется, причин могло быть множество: участие в сражениях, управление большой империей, поиски Человека Зеленого Камня, общение с нетерпеливой Богиней. Не было ничего удивительного в том, что он не черкнул ей несколько слов лично.
И все же у Кит были поводы для беспокойства. Она ожидала, что он попросит ее доложить обо всем лично, а вместо этого последовал приказ прислать письменный отчет. Не было там ни слова и насчет дальнейших распоряжений. Не обмолвился он и о Соламнии. Китиара решила, что ей придется оставить Синее Крыло, чтобы разыскать Таниса в Торбардине. Ей следовало немедленно отправиться в Нераку и самой разобраться в том, что происходит.
Она свернула письмо в тугую трубочку, поднесла к огню, наблюдая, как плавится восковая печать, и бросила его в огонь, лишь когда пламя начало обжигать ей пальцы.
Следующие тридцать или более депеш были от Тоэда. Кит усмехнулась, глядя на них. Это были копии приказов, отданных Красному Крылу, противоречивших предыдущим приказам, которые, в свою очередь, противоречили более ранним. Китиара решила, что командиры просто-напросто выбросят их в мусор, как собиралась поступить и сама, когда заметила, что одно послание адресовано лично ей.
Китиара развернула его, надеясь, что напыщенное пустословие хобгоблина хоть немного ее позабавит.
Приветствие полностью оправдало ее ожидания, написанное рукой, явно не принадлежавшей хобгоблину; оно начиналось словами: «Величайшей, достопочтенной и прославленной Повелительнице, превозносимой среди людей, Богов и народов» — и продолжалось в том же духе, занимая добрую половину страницы. Китиара пропустила его, чтобы добраться до основной части, которую Тоэд начинал, описывая огромное удовольствие, доставленное ему их встречей, и выражая страстное желание вновь почистить сапоги Повелительницы при их следующем свидании, которое, как он надеялся и молил ее Темное Величество, состоится в самом скором времени.
Но тут улыбка сползла с лица Китиары. Она села прямо и перечитала абзац.
«Мои шпионы в Торбардине донесли, что личности, к которым ты изволила проявить столь живой интерес, причастные к убийству нашего возлюбленного и горько оплакиваемого Повелителя Верминаарда, покинули горную твердыню гномов и направляются в Тарсис, пытаясь ускользнуть от справедливого возмездия».
— Тарсис… — пробормотала Китиара.
«Получив эти сведения, я, не теряя ни секунды, объявил награду за их поимку и совершенно уверен, что в самом скором времени они будут схвачены. Зная, что достославная Темная Госпожа хотела увидеть, как этих негодяев призовут к ответу, и для того, чтобы довести до твоего сведения, я приложил копию описания внешности убийц с их полными именами. Я разослал эти описания всем командирам войск в нашем районе. И каждую минуту жду сообщения об их аресте».
Китиара очень сомневалась, что кто-либо из командиров потрудится хотя бы взглянуть на это послание.
Разумеется, преступниками не могут быть ее друзья. Согласно донесению, это было дело рук восьмисот повстанцев, укрывшихся в Торбардине. Она вынула лист пергамента, вложенный в письмо Тоэда, и с бьющимся сердцем стала читать.
Казалось, прошлое оживает перед ней, как в зале стража. Лица выступали из дымки времени.
«Танис Полуэльф. Бородатый эльф-полукровка. Вероятно, главарь».
Конечно, подумала Китиара, как всегда.
«Стурм Светлый Меч. Человек. Соламнийский Рыцарь».
Ее свидание со Стурмом пошло вовсе не так, как она планировала.
«Флинт Огненный Горн. Гном».
Старый ворчун. Он никогда ее особенно не жаловал.
«Тассельхоф Непоседа. Кендер».
Трудно поверить, что этот маленький пострел еще жив.
«Рейстлин и Карамон Маджере. Люди. Маг и воин».
Ее младшие братья. На самом деле только наполовину. Это ее они должны благодарить за свои успехи.
«Тика Вейлан. Человек».
Имя казалось знакомым, но Кит не могла ее припомнить.
«Элистан. Человек. Служитель Паладайна. Опасный подстрекатель».
Как может быть опасен жрец такого слабого Бога, как Паладайн?
«Гилтанас, эльф; Золотая Луна, жрица Мишакаль…»