Драконы, твари, люди. Часть 1: Адаптация
Шрифт:
***
Неделя, честно говоря, у полковника Стрельницкого выдалась не из лёгких.
Ничего нового, таких недель по четыре в месяц бывает.
Расследование трёх эпизодов, включая того горе-диверсанта с улетевшей драконицей, четыре часа на сон в день, вернувшаяся мигрень и тревожное ощущение, что он что-то упускает.
С виду всё указывало на то, что тот парень был просто попыткой отвлечь внимание от реальной акции со взрывом на алкем-заводе, сорвавшим выполнение крупного
Но когда на него свалилась очередная новость из категории «Шеф, вы не поверите, что тут у нас» – он испытал немалое облегчение.
Значит, всё верно: рано этого Лавра со счётов сбрасывать.
Да и обстоятельства так удачно сложились, что просматривалось целых полдня, относительно ничем не занятые. Стрельницкий вообще-то планировал вручить Васе телефон, запереться и поспать в тишине столичного кабинета до самого обеда, а то и после…
Но так тоже неплохо. В конце концов, поспать можно и в дороге.
– Вась, подгони машину и свяжись с комендантом Южной цитадели. По поводу того нашего диверсанта, Дмитрия Лаврова. Мне надо будет с ним сегодня… пообщаться. Да, всё в обычном порядке.
Ехать предстояло около двух часов, и Стрельницкий, усевшись в машину и с комфортом вытянув ноги, прикрыл глаза. Что ж, ничуть не хуже кабинета, и никто стучаться не будет.
Василий понятливо выключил радио и повёл мягко-мягко…
На объезде Загорья полковник проснулся с мыслью, что всё идёт слишком гладко.
– Вась, комендант всё подтвердил?
– Да, сэр. Обещал к вашему приезду подготовить, как он выразился, пациента.
– Та-ак, стоп, – напрягся Стрельниций. – Что значит «подготовить»? Я планировал просто пообщаться. Что там у них, в бездну, происходит?
…Выслушав коменданта и отдав все распоряжения, он бросил трубку, выдохнул и выругался.
Комендант Эллер был либо дурак без фантазии, либо «шибко умный» из той породы людей, что пытаются предугадать пожелания высоких гостей.
Не получив точных указаний от торопящегося по следующему делу Стрельницкого, он поступил с повстанческим пилотом так, как напридумал себе сам.
То есть после базового допроса попросту изолировал и оставил в полном одиночестве.
«Ну, от еды он не отказывается, так что жив-здоров, – оптимистично сообщил комендант Стрельницкому. – Да и если бы заартачился, в медблоке никто ещё у нас от голодовки не помирал! У меня уже сидели драконники, знаю я их чокнутое племя. Но мы его вернём в наш грешный мир к вашему приезду, господин полковник, не переживайте».
Стрельницкий глянул на часы, потом перевёл взгляд на маячащий впереди яркий дорожный указатель…
Что ж, иногда
– Вась, заверни-ка в «Крылышки».
Василий, если и удивился, ничем этого не показал, послушно перестраиваясь на крайнюю полосу и съезжая к закусочной. Припарковался, отстегнулся.
– Вам ледяной кофе?
– Возьми какое-нибудь комбо на двоих, на вынос… и себе прихвати что-нибудь. – Стрельницкий немного подумал, прислушался к неизменно маячащей на горизонте мигрени и кивнул: – И кофе, да.
– Перелить в вашу термокружку?
Вот был бы комендант таким понятливым, насколько всё было бы проще.
Но работаем с тем, что имеем, и теми средствами, которые есть под рукой. Забирать парня оттуда ради одного разговора – только зря тратить время на согласования.
Главное, чтоб разговор вообще хоть какой-то результат принёс.
…– Вы не думайте, господин полковник, дежурные присматривают, если бы там что было, мы бы приняли меры, – уверял комендант, уловив клубящееся вокруг «господина полковника» недовольство (на самом деле – вернувшуюся головную боль). – Вот, сами можете посмотреть.
Стрельницкий посмотрел отрывками.
Впечатлился.
Парень продержался четыре дня. Упорно отжимался, приседал, делал выпады… Стрельницкий помнил этот комплекс ещё по зарядкам в училище, аж мышцы заныли от воспоминаний.
Вот «бой с тенью» был незнакомым. Отдельные связки узнавались, но последовательность другая, как и часть ударов.
Вымотавшись, парень валился на койку и спал. Ел. Отжимался – на ладонях, кулаках, опять на ладонях… Со временем перерывы становились чаще, а серии упражнений – короче.
И ещё короче.
На пятый день после обеда парень остановился посреди камеры, постоял, скребя отросшую щетину, потом пнул дверь и завалился дальше спать.
– И что, он вот так целыми днями? – уточнил Стрельницкий, проматывая остаток записи.
– Да что с драконника возьмёшь, – пожал плечами комендант. – Они все такие, знаете же: сначала рыпаются, а потом просто лежат и глядят в потолок. А уж этот… Я всегда знал, что он чокнутый, так что когда вы его привезли, даже, знаете, не удивился.
– Вы знали? – прищурился Стрельницкий, оглядывая коменданта с ног до головы.
Упитанный – служба-то сидячая, считай, – мужик с невыразительными рыбьими глазами. Анатолий Эллер.
Эллер… знакомая фамилия.
Стрельницкий привычным жестом постучал пальцем по планшету в нагрудном кармане, но заглядывать в него не понадобилось, так вспомнил: «…со слов Анатолия Эллера, соседа его родителей, появился дома ранним утром явно после какой-то драки».
Хотел же проверить фамилию… Но потом стало совсем не до того.