Драконы
Шрифт:
А маги снова подошли к телеге с викингами, где их уже дожидались и разбойники.
– Теперь я расскажу, что ждёт нас впереди, до замка, в который мы направляемся, - чуть монотонно, по привычке средоточиться на высказанном, выговорил Хакон.
– На границе с землями Блейвенов нас ждёт нечисть - лесные демоны. Они похожи на людей, но покрыты шерстью. Их клыков стоит опасаться - рваные раны, которые они наносят, могут быть неизлечимы. Руки вооружены когтями, длинными и кривыми. Прыгают на большое расстояние. Нам придётся драться, чтобы пройти их. Мы со Стеином можем отбиться. Но с нами обоз. Длинный. И люди. Мы не сможем быть в разных местах, чтобы защитить всех. Поэтому
– Переждав недовольно-недоверчивый гомон, Хакон бесстрастно спросил: - Какое оружие предпочитаете? Поскольку мы ждём ближнего боя, луков использовать не будем.
На телегу викингов положили скрамасаксы - с клинками чуть меньше, чем у детского меча, и двухлезвийные боевые топоры на длинной рукояти, а также небольшие, но крепкие щиты с шипами, наручи, доспехи-нагрудники и шлемы… Те четверо, которые только-только начали шевелиться, смотрели на оружие дико, а на магов - с ненавистью, несмотря на всё их бесстрастие. Посчитали издёвкой предложение драться? Да и те двое, что уже могли сидеть, за оружие взялись, но лишь злобно набычились, не сумев поднять ни меча, ни топора, положенных рядом с ними, а лишь сдвинув их с места.
– Браслеты дадим ближе к границе, - сухо предупредил Хакон.
И обоз двинулся с места.
Дорога была спокойной. Спускались с одного холма, перебирались на следующий. Добрались до леса. Здесь, в лесу, посчитали счастьем, что зима - далеко видно. Да и солнца, постепенно скрытого облаками, нет - не отсвечивало. Привычная пасмурь на этот раз оказалась благом: видно далеко, даже среди деревьев. На опушке клети с курами закрыли полотном и шкурами. Перед тем как закрыть, маги заговорили куриные клети на молчание. Овцам тоже пришлось замотать морды и заклясть их на тишину. Обоз сразу замер. И оттого детишки, до сих пор весело болтавшие, несмотря на уговоры и предупреждения, затихли и насторожились.
Хакон уже запомнил примерное расстояние до границы, устроенной лесными демонами. Остановил обоз, велел всем, кто не будет драться, скучиться в середину, остальных расставил на некотором расстоянии друг от друга, но парами - возле каждой телеги. Пока обозники выполняли распоряжение, викингов стащили на землю. И маги обошли всех: и викингов, и разбойников - и надели им браслеты, закрепив так, чтобы во время боя не слетели…
Смотреть, как человек преображается, внезапно почуяв силу, было и страшно, и возвышающе. Крестьянин Рилан отвернулся от них, болезненно скривившись, на первых же мгновениях передачи силы. Перси смотрел, осеняя себя крестами и что-то бесшумно шепча, не замечая, что пятится.
Некоторые из викингов бились, как в лихоманке, как опьяневшие от хмельных медов, и выли, как волки, пока сила с браслетов начинала путь в их тела. Как блаженствующие волки… По знаку Хакона, те, кто не получил браслетов, но был довольно здоров, бросились придержать бьющихся: дорога каменистая и мёрзлая. Голову разбить легко. Мгновение, когда магическая сила полностью завладела телами, стало ужасающим: викинги сбросили с себя помощников. И встали. Тощие, худые, но вернувшие ту силу, которая была в них в первый день их пленения. Глаза дикие и ошеломлённые от ощущения мощи, бурлящей в их жилах. Глядели друг на друга чуть не испуганно.
– Осваивайтесь, - бесстрастно сказал Хакон.
–
– А браслеты только возвращают силу?
– негромко поинтересовался Перси, а Фарран, заворожённо следивший за недавно полумёртвыми мужчинами, сразу обернулся к Драконам, услышав вопрос сотника.
– Только, - подтвердил Стеин, внимательно приглядывающийся к викингам, которые не столько пробовали оружие на вес и удобство, сколько, кажется, заново привыкали к нему. Точней - к тому, что его просто можно удержать в руках, можно замахнуться - и не чувствовать себя бессильным калекой. И не обязательно резко взмахивать им, потому что от той силищи, с которой они это сейчас делают, оружие чуть не взлетает к небу, таща руку за собой.
Разбойники, получившие силу и оружие, не так смотрели на него, как морские волки. Эти-то из крестьян. Жили на суше, и слышали, и если не на себе испытали, то видели, как действуют на других магические штучки. И на воинов-магов смотрели не столько со страхом, сколько с недоверием: неужто господа не боятся дать им, недавним разбойникам, оружие? Судя по их постепенно светлеющим взглядам, они поверили во всемогущество Драконов, о которых ранее знали только понаслышке.
Хакон также то и дело ловил на себе горящие ужасом и восторгом взгляды викингов. И ждал, кто из них сообразит первым. Им оказался викинг пониже всех других, но с глазами, мрачно горящими… прицелом и напряжением.
– А если… - заговорил он, и остальные замерли, уставившись на Драконов.
– Если мы… - Он ощерился и слегка подкинул боевой топорик, держа его у основания лезвия - то ли примериваясь к его весу, то ли ещё к чему.
– Убьём вас? Сила останется?
– Объясняю ещё раз, - бесстрастно в затаённом молчании собравшихся ответил Хакон.
– Если кто-то из нас двоих будет ранен, вы все начнёте терять силу. Если же кто-то из нас погибнет…
– Мы поняли, - поспешно сказал другой, стоящий за низкорослым викинг.
И Хакон спокойно повернулся к ним спиной.
– Перси…
– Да, господин.
– Сам разведёшь викингов по обозу.
– Да, господин, - почтительно склонил голову сотник.
Но Хакон остался проследить, как он это сделает. Он уже убедился, что Перси - отличный служака, и сейчас, наблюдая, лишь утверждался в этой оценке. Сотник с первого дня, как очнулись викинги, быстро запомнил их имена, а сейчас, разглядев, какое оружие они предпочитают, спокойно расставлял будущих бойцов таким образом, чтобы у обоза не осталось слабых мест.
Травница Бетани уже сидела на телеге с детьми и собаками, сжимая рукоять короткого меча Андре. Мальчишка же оглядывался вокруг, сосредоточенно поджав губы и крепко держась за рукоять одного из саксов. Хакон перехватил его остановившийся взгляд на викингов, которые продолжали осваивать выданное им оружие - теперь уже каждый на своём месте. Андре некоторое время смотрел то на одного, то на другого, но вдруг резко отвернулся. Хакон успел заметить, что его взгляд, вспыхнувший горестной жалостью, был направлен на одного из них, что стоял сейчас чуть поодаль за последней телегой. Тот самый, тёмно-рыжий, умиравший ещё в загонах человеческого рынка… Крестьянка Милли неуверенно жалась к своим детям, но и она не была безоружной: сидя на телеге, свесив ноги, она держала довольно уверенно два ножа, правда, не боевые,- но так, как держат их перед ближним боем. Мимо телеги прошёл её муж, Рилан. Они встретились взглядами. Крестьянин скосился на детишек, опасливо выглядывавших из-за спины Милли, и, не сбавляя шага, направился дальше.