Драконья сага. Легенды: Драконоборец
Шрифт:
С другой стороны, Нерушимый город – самое укрепленное людское поселение в мире. Не самое удачное место для кражи.
– Р-р-р-р-р-р-блр-рп? – произнес Небо, что, наверное, значило: «Это ты сейчас с кем разговаривала?»
Ласточка соскочила с валуна, подобрала с земли палку и аккуратно начертила контур материка, оставив немного места наверху (она почти не сомневалась, что Небо родом оттуда), поставила точку на месте родной деревни и добавила реки, горы и самую большую пустыню на западе. Затем обвела рисунок и постучала
– Карта. Карта? Карта по-драконьи?
Небо с умным видом кивнул и произнес звук, который Ласточка стала повторять, пока не затвердила. Она рассчитывала, что это и правда значит «карта», а не «рисунок», «каракули» или «ну ты и чудак-человек, Ласточка». Ей порой казалось, что Небо даже не знает тех слов, которые она у него спрашивает. Она ведь нашла его таким крохой; родители вполне могли вышвырнуть его из гнезда ещё до того, как узнал о картах.
Однако новым словам Небо учил её уверенно, так что она доверяла ему. С виду, по крайней мере, он её понимал – да и не могла же она для проверки пойти к другому дракону.
– Нужна карта, – сказала она по-драконьи.
Небо пожал плечами и улыбнулся, показав зубы.
– Мы счастливые, – ответил он.
Ласточка улыбнулась в ответ.
– Да, счастливые. – И добавила на человечьем: – Однако было бы здорово знать, куда можно пойти, так чтобы нас там не съели, или где бы устроить убежище. Пойми меня правильно … мне нравятся новые места, потому что мы далеко от моих родных и этих крысомордых шаманов. Вот только в каждом новом месте может таиться опасность, о которой мы даже не подозреваем, а мне жить охота.
– Жить, – по-драконьи повторил Небо и понимающе кивнул.
– Ну, – сказала Ласточка, глянув на свою карту. – Думаю, можно рискнуть и двинуть к Нерушимому городу. Если увидим угрозу, то пройдем мимо.
Ночью, когда они пробирались по большому каменистому плато, Небо ткнул Ласточку в бок и указал влево – там из-за валуна сверкнул слабый рыжий огонек. Ласточка ничком упала на землю и застыла. Небо прижался рядом.
Они затаились, молча следя, не сдвинется ли с места огонек, но тот мерцал неподвижно. Однако Ласточке показалось, что она слышит далекое рычание. Небо тоже навострил ушки.
– Бежим, – шепнула она по-драконьи.
Небо замотал головой:
– Хочу посмотреть.
Он почти никогда не спорил с ней, особенно насчет того, куда и как быстро идти. Поэтому Ласточка кивнула и поползла вместе с ним на свет.
Оказалось, сияние исходит из отверстия в камнях – оттуда же вилась тонкая струйка дыма. «Там внизу, должно быть, пещера, – подумала Ласточка, – и в ней кто-то развел костер».
Небо подполз к краю отверстия и заглянул внутрь, щурясь от дыма. Ласточка вытянулась тут же, не вставая с живота.
Внизу они увидели драконов.
«Могло быть и хуже, – подумала Ласточка, кладя подбородок на руки. – Хорошо, что не люди».
По пещере с веселым щебетом, рыча и борясь друг с другом, носилось четыре дракончика. Пятый свернулся на каменном выступе и сжимал в лапах что-то шуршащее. Предмет напоминал бумажный свиток, в который дракончик смотрел, уткнувшись носом.
«Он что, читает? – удивленно подумала Ласточка. – Драконы умеют читать?»
Когда она подобрала Небо, он, скорее всего, был еще слишком мал и драконьей грамоте не выучился. Получится ли обучить его человечьей?
«Погодите-ка, – подумала Ласточка. – Эти драконы все разных цветов». Она прищурилась. При свете огня и за дымом трудно было увидеть точно, однако постепенно ей удалось разглядеть пять разных видов чешуи: жёлтую, голубую, зеленую, чёрную и бурую. Единственный цвет, который она видела прежде, был бурый, схожий с оттенком красного дерева, – как у болотных драконов.
И ни одного дракона с красной или оранжевой чешуёй, к которым она привыкла. За прошедший год ей то и дело попадались особи с белой или с грязно-белой шкурой, но ни тех, ни других внизу она не увидела.
«Неужели драконьих видов правда так много?
И как они уживаются, не пытаясь друг друга перебить?» Она-то думала, что красные с бурыми – враги, что драконы вообще нападают на сородичей иного вида.
«А что, если они на самом деле все друзья? – Дракончики в пещере вполне счастливо проводили время вместе, даже чёрненький, что сидел на выступе и сердито порыкивал на других. – Может, драконы ладят лучше, чем люди?»
Это отлично вписывалось в её нынешнюю Картину Мира, в которой драконы лучше людей, и точка.
Ласточка взглянула на Небо: таким грустным она своего дракончика ещё ни разу не видела. Тут же захотелось прижать его к себе и обложить кроликами да улитками.
– В чем дело? – прошептала она по-драконьи.
Дракончик указал на самого крупного из драконов в пещере – бурого. Он играл с остальными, время от времени возвращаясь к костру и выдыхая в него пламя, чтобы огонь не погас.
Не отходившая от него желтая дракониха тоже дыхнула в костер пламенем. Бурый толкнул ее в бок и случайно сбил с лап, а потом смешно изобразил испуг, когда она вскочила и набросилась на него.
Тут же к ним подбежал и вскочил на вершину кучи-малы голубой дракончик, и некоторое время они клубком, визжа и рыча, катались по пещере. Ещё год назад Ласточка решила бы, что это крики ярости и что дракончики вот-вот порвут друг дружку на лоскуты, но теперь она распознала в них звуки, которые иногда издавал Небо. То был драконий смех.
Ласточка не знала, как по-драконьи будет «одиноко». Не знала, как спросить у Неба, не хочет ли он завести друзей вроде этих, а не таскаться с ней. Знала только, что ей неприятно чувство, вызванное этими мыслями, – будто кто-то откусил у неё от сердца огромный кусок.