Драйв за эскейпом
Шрифт:
– Необходимо поймать его прежде, чем он доедет, - сказала Надя, закончив рассказ.
– Это случится уже через три часа.
– Вагон времени, - ответила Тома.
– Мы успеем.
То, что драйверша подписалась на ночной рейд, неожиданно поддержали и остальные Спутницы. "Как будто" боялись вернуться к парилке. С "чего" бы? Но Тамара права, сначала дело, а потом мы ещё вернёмся к лечебным процедурам.
– --
Оказавшись в Сибири, я увидел у Тановышки Бориса. Согласно составленному Надей плану,
Пассажирский состав с заражённым ехал со стороны Казахстана на север к станции Татарская. Нам требовалось перехватить его, двигаясь ему навстречу сначала с востока со стороны Новосибирска до Татарской, а потом повернуть на юг к Табулге. Где-то между этими двумя станциями и был секретный объект. Наша задача была не допустить туда танита.
Сев в машины с проблесковыми маяками, мы поехали по грунтовке к рельсам Транссиба. Через двадцать минут тряски, мы остановились перед переездом. Надя не обманула, тепловоз нас уже ждал. Пересев с комфортабельных микроавтобусов чекистов в кабину машиниста, мы заняли почти всё свободное место.
Это ещё хорошо, что со мной была только Тамара и Валя. Остальные ждали нас дома, готовясь чуть что Прыгнуть к нам. Борис от нас не отставал и, помахав корочкой перед носом железнодорожника, поставил перед ним задачу.
От времени, потраченного для разгона тепловозом, Тамара поморщилась. Однако, когда мимо, со всё большей скоростью, замелькали растущие за обочинами деревья, она радостно улыбнулась. Порулить ей машинист не дал, однако информацией о том, как управлять этим средством передвижения делился охотно.
Переговариваясь с кем-то по рации, железнодорожный пилот грамотно договаривался со своими сослуживцами. Стрелки нам переводили чётко, и наша ветка была чистой. Станцию Татарская мы проскочили не притормаживая. Повернув, мы устремились по Западно-Сибирской железной дороге на юг.
Нарушив наверняка все допустимые лимиты скорости мы добрались до Табулги, опередив поезд с заражённым на полчаса. Прощаясь с машинистом, Тома пожала ему руку. Действительно, драйв, который мы испытали, заслуживал особой похвалы. Никогда не думал, что можно так быстро ездить на столь неповоротливом гигантском механизме.
Выйдя на вокзале, я пошёл с жёнами осматривать местные пейзажи. Впечатляющими они не были. Станция, открытая в 1917 году одновременно с пуском движения по Кулундинской ветке до Карасука, относилась к пятому классу. Здание вокзала, которое здесь построили в 2004 году, было небольшим.
Тут делали остановку три пары пассажирских поездов. Немногочисленные желающие размять ноги с этих составов мало что могли здесь приобрести, кроме билетов. Они, скорее всего, спешили посетить расположенную неподалёку исправительную колонию номер пятнадцать.
В отличие от них, дождавшись, когда поезд с заражённым сделает остановку, мы, не спеша, пошли одному из вагонов. Дверь нам любезно открыла сонная проводница. За её спиной маячил хмурый мужик, в котором я без труда опознал сослуживца Бориса. Было у них что-то общее. То ли выправка, то ли костюм, под которым прослеживалась кобура, то ли цепкие глаза.
Зайдя в вагон, я посмотрел на Радар. Чтобы добраться до заражённого, нам нужно было пройти несколько вагонов, двигаясь к тепловозу. Пересекая очередной металлический настил между очередными вагонами, я покачнулся, едва не сверзившись под колёса. Поезд тронулся, время его остановки на станции истекло. Чувствуя, как медленно набираю скорость вместе с составом, я поспешил дальше.
Ещё через два вагона я почти достиг цели. В следующем плацкартном вагоне, был заражённый. Проскочив над сцепкой по мостику, я попал в тамбур с туалетом. Открыв дверь в коридор, справа и слева которого уже спали или готовиться ко сну пассажиры, я начал осторожно подбираться к метке на Карте. Он был где-то почти возле бойлера в начале вагона.
Что-то вокруг меня настораживало. Те, кто уже спал, делали это слишком тихо. Будто затаились, или умерли. Никто не пердел, не переворачивался, не храпел. Те, кто готовился ко сну, наоборот, слишком уж наигранно отводили от меня глаза. Таких было немного, человек десять.
Когда я прошёл большую часть разделяющего нас расстояния, мужик, до этого расправлявший простынь на боковом месте слева, неожиданно упал мне в ноги. Потеряв равновесие, я рухнул лицом вперед. Сделавший мне подножку обхватил мне ноги, а двое других персонажей, бросив подушки, тут же заблокировали мне руки.
Быстро стянув мне кисти за спиной, меня рывком заставили подняться на колени. Сзади были звуки борьбы. Валю и Тамару, а также Бориса и его коллегу сейчас тоже пеленали. Я слышал мат рейнджерши, "шайтанов" дамагерши и вскрик боли от хмурого чекиста, который нас пустил в состав. От Бори звуков не было, и эта тишина была зловещей.
Ко мне со стороны бойлера подошёл тот, за кем мы сюда пришли. Носитель танита был высокой худой женщиной, с резкими скулами и чёрными короткими волосами. Выглядела она почти как мужик. Одежда никак не обозначала её гендерные отличия. О том, что это баба, я догадался, лишь не увидев адамово яблоко. Когда она открыла рот, я убедился, что не ошибся. Такие октавы может издавать только женское горло.
– Прикажи своим успокоится. Может быть, тогда мы их отпустим, - заявил танит, довольно улыбаясь.
Ага, счаз! Я попытался открыть Портал за её спиной для группы поддержки, дожидающейся сейчас дома. Но он, ёлки-иголки, не работал. Пшик. По Смайлофону жёны на Базе продолжали спрашивать, почему я медлю. Отвечать было не время, и наше семейное переговорное устройство я просто заблокировал, чтобы не отвлекаться.
– Пытаешься убежать?
– с издёвкой спросила заражённая.
– Мы это предусмотрели.
Она демонстративно показала мне какой-то прямоугольный аппарат, похожий на сотовый, который держала в руках. Что это за хрень меня беспокоило мало. Я больше волновался, что шум за спиной почти стих.