Дрессированная смерть
Шрифт:
Длинные столы, стеллажи с химической посудой находились в центре зала. За ними усердно трудились люди в белых халатах, иногда что-то обсуждая между собой. Только посвященные знали, что здесь расположена лаборатория по производству героина, принадлежавшая Омару.
Одноглазый зашагал к охранникам.
– Только давайте быстрее, у меня сегодня еще много дел, – крикнул им Мустафа, прикуривая сигару.
Выпуская кольца дыма, он уставился на одного из лаборантов. Вскоре вернулись охранники. Один из них держал на подносе прозрачный пакет с белым порошком.
– Сегодня
Одноглазый вновь исчез в тоннеле.
Омар спешил. Слова, сказанные им Урсулу, обязывали ко многому. Одно дело дать принципиальное согласие, и совсем другое обеспечить операцию. Бригадный генерал нервно вдавил кнопку рации.
– Масуд, слушай внимательно. Мне надо знать, в каком состоянии находится заброшенный аэродром. Узнай, какие самолеты могут на него приземлиться. Свяжись с нашими людьми в Каире. Ты меня понял? Через тридцать минут ты должен все знать. Конец связи. – Послышались короткие гудки.
Не успев отложить в сторону рацию, бригадный генерал схватил оживший спутниковый телефон.
– Да.
– Ну, как тебе новости? – прозвучал звонкий голос Урсула.
– У тебя уже есть точный план?
– Само собой, – Урсул изложил в первом приближении план операции.
– Про аэродром я и сам догадался, мои люди его обследуют, – недовольно отозвался Омар, – начинай действовать.
Через полчаса Масуд сообщил, что взлетная полоса находится в нормальном состоянии и готова принимать самолет. Бригадный генерал, удовлетворенный таким поворотом событий, вышел из шатра. Он сел за руль джипа, а через час был уже на заброшенном военном аэродроме.
Внутри одного из ангаров его ждали Ралон и Масуд со своими головорезами. Заехав в открытый ангар, Омар вышел из машины и быстрыми шагами направился к боевикам. По-дружески обнялись и только потом приступили к делу.
– Аэродром не использовался уже десять лет, но наши люди поддерживали его в надлежащем состоянии. Сюда может приземлиться почти любой самолет…
– Я понял, значит, с этим проблем не будет, – перебил Масуда Ралон.
– Я договорился с нашим человеком, он все организует. На него можно полностью положиться, – произнес Масуд.
– Когда это произойдет?
– Я думаю, что завтра с утра. Но может быть, и сегодня вечером. Нас оповестят, – ответил Ралон.
– Все должно произойти без сбоев. Если случится непредвиденное, отвечать будете головой, – пригрозил Омар, обводя взглядом своих подручных.
– Да поможет нам Аллах, – Ралон вскинул руки вверх.
Боевики разъехались в джипах. Заброшенный аэродром опустел, наступила мертвая тишина, и только следы, оставленные протекторами шин на песке, напоминали, что недавно тут были люди. Солнце медленно закатывалось за горы, оставляя после себя темно-красный отблеск. Подымался сильный ветер, покачивая на полуразваленной контрольно-диспетчерской башне длинную антенну. Наступал вечер. Но будет он тихим или беспокойным, еще никто
Глава 5
Неразбериха, царившая на улицах африканской столицы, вызывала панику среди мирных жителей. Со всех сторон доносились крики и неразборчивая речь. Пробиваясь сквозь затор машин и людей на площади, к высокому зданию подъезжал военный грузовик с эмблемой красного креста на борту. Правительственным солдатам, находившимся в кузове, приходилось время от времени угрожать своим согражданам оружием, а иногда и производить предупредительные выстрелы. Подкатив вплотную к входу в медицинский центр, грузовик остановился. Солдаты оцепили вход в здание.
В помещении было прохладно в отличие от улицы, где стояла невыносимая жара. Стряхнув капли пота, образовавшиеся на морщинистом лбу, один из пассажиров грузовика – подполковник в российской форме, отошел в сторону от основной группы, расположившейся в центре зала. Достав из нагрудного кармана телефон, он принялся набирать длинный номер.
Даже не верилось, что сейчас ему ответят прямо из Москвы, настолько разными были эти два мира. Полудикий африканский, в котором находился сейчас подполковник Алексей Загорский, и московский столичный мир.
– Похоже, все чисто, никого нет, хранилище не повреждено, – сказал Загорский.
– Тогда приступайте, – ответили с другого конца линии.
Связь прервалась. Бросив взгляд на двух мужчин в российской военной форме, подполковник направился к ним.
– Эвакуировали персонал? – поморщив лоб, спросил подполковник.
– Да, они уже в пути на аэродром.
– Хорошо. Охрану в посольстве оставили? – пожевывая кубинскую сигару, поинтересовался военный.
– Так точно.
– Моя жена уехала со всеми?
– Я точно помню, как Лариса Ивановна садилась в автобус.
Загорский, звякнув связкой ключей, открыл дверь в лабораторию и очутился в темной комнате. Нащупав выключатель, несколько раз нажал его, но безрезультатно. Включив небольшой фонарь, пошел в глубь помещения, осторожно ступая, чтобы не задеть посторонних предметов. Свет, исходивший от фонаря, уперся в металлическую дверь, высветив на ней маленькую табличку с надписью «Опасно для жизни».
«Сидел бы сейчас себе спокойно в посольстве. Так нет, надо повстанцам переворот устраивать», – подполковник с опаской посмотрел на табличку.
Как он и предполагал, на железной двери стоял кодовый замок. Достав из кармана аккуратно сложенную бумажку, военный внимательно прочитал набор цифр, в спешке начерканных на ней. Набрав нужную комбинацию, он услышал еле слышный щелчок – проход был свободен. Осторожно надавив рукой на дверь, он вошел. По сравнению с лабораторией эта комнатка была меньших размеров. Наведя луч света на большой холодильник, занимавший почти все пространство комнаты, он сдержанно улыбнулся. Открыв дверцу, подполковник снял с верхней полки небольшой кейс с красным крестом. Раскрыл его, всего мгновение смотрел на небольшой контейнер, а затем поспешил вернуться в зал.