ДРЕВО ЖИЗНИ(Фантастический роман в 3 книгах)
Шрифт:
И третье. Внезапное появление Оксаны. Наш доктор предполагает, что у нее был глубокий шок. Выходит, мы приняли его за смерть и похоронили живую. Но как объяснить, что она смогла выбраться из могилы? Могила была неглубокой, но она же лежала в гробу, крышка которого была прибита, а сверху навалена земля. Известны, правда, случаи, когда человек в особых экстремальных условиях может проявить невероятную силу и совершить огромную работу. За неимением лучшего мы можем пока принять такое объяснение, но мне оно кажется неубедительным. Здесь что-то другое, неясное.
Оксана, когда ее геологи привели в лагерь, никого не узнавала. Говорить она тоже не могла. Одежда на ней была та, в которой ее похоронили, но вся оборванная. Однако на теле не было ни ссадин, ни ушибов, которые, естественно, должны быть у человека, выбравшегося из закрытого гроба и могилы. Глаза ее были прикрыты ресницами, но создавалось впечатление, что она с интересом и каким-то особым вниманием присматривается к окружающему. Может быть, это и показалось. На вопросы, обращенные к ней, она не реагировала. Доктор экспедиции Логинов, осмотрев ее, не нашел никаких внешних и внутренних телесных повреждений. Рефлексы тоже были нормальными. Ночью при ней оставили двух женщин, которые были раньше ее близкими подругами и теперь вызвались дежурить возле нее до утра.
Утром ее посетил Сергей. Не добившись ни слова в ответ, он попытался "прощупать" ее мозг, чтобы иметь хоть какую-то информацию, но к удивлению своему потерпел полную неудачу. Мозг Оксаны молчал, так же, как и ее язык. В то же время Сергею почудилось, что кто-то сам настойчиво лезет к нему в мозг. Такое ощущение он уже раз имел, более сильное, чем сейчас, но близкое по характеру. Это было тогда, когда он вышел из катера и очутился на поверхности Перуна, или, как теперь он знал. Урана. Едва он понял это, как сразу же почувствовал, что попытки проникнуть к нему в мозг сразу же прекратились. Он ничего не сказал никому, но весь внутренне насторожился. Жизнь научила его спокойно относиться к непонятному и не принимать поспешных, необдуманных решении.
Сказав несколько ласковых, ободряющих слов Оксане, или той, которая выдавала себя за Оксану, он вышел из ее домика и, увидев идущего через площадь Николая, распорядился собрать командиров отрядов на Совет.
Сейчас из всего надо было выделить главное. Этим главным он считал монтаж системы СС. Малая СС, находящаяся на "Гее", слишком маломощна, чтобы ее использовать для связи с Землей и решения задач с большим дефицитом информации. Необходимо подключить к ней кристаллы, взятые на Уране. Можно, конечно, смонтировать большую СС на самой "Гее", но первоначально-то намечалось создать большую СС на поверхности Счастливой, которая должна играть роль своего рода маяка и значительно сократить время перелета от Земли до Счастливой и обратно.
– Так что будем делать? – спросил он Совет, изложив положение дел с монтажом СС.
– Может быть, поискать в горах естественную пещеру, достаточно большую, чтобы смонтировать системы охлаждения? – высказал предположение Николай.
– Это весьма проблематично, – тут же отозвался начальник геологической партии.
– Почему не поискать? – поддержал Николая Сергей. – Поискать можно, но одновременно надо думать о других вариантах.
– Я уже не доверяю этой планете! – резко поднялся с места Владимир. – Мы не можем рисковать СС. Неизвестно, что она еще придумает, какой сюрприз преподнесет. – Он говорил о планете, как о живом существе. – Может быть, обрушит своды пещеры и похоронит под ними и СС, и тех, кто будет там работать?
– Владимир прав! – согласился Сергей. – Планета ведет себя совершенно для нас непонятно. Рисковать нельзя. Надо строить космическую станцию на орбите и монтировать СС там. Мы сможем обеспечить ее необходимой энергией за счет солнечных батарей, а система охлаждения не понадобится вообще.
– Но у нас нет материалов для строительства станции.
– Используем два катера из трех.
– Рискованно! – зашумели присутствующие. – В случае поломки оставшегося мы не сможем вернуться на "Гею".
– Если мы не создадим СС, то вообще можем не вернуться! Со временем мы высвободим один катер, если сможем создать добавочные емкости вокруг оставшегося.
– Однако риск большой, – Николай с сомнением покачал головой.
– Так или иначе, но выхода у нас нет. Наша первоочередная задача создать мощную СС! – решительно заключил Сергей, подводя итог совещанию. – Владимир прав, – повторил он. – Мы не можем доверить СС поверхности планеты. Слишком много пока странностей, и если мы не поймем их, то наша дальнейшая судьба весьма и весьма неопределенна. Понять же их мы сможем, только имея в своем распоряжении мощную интеллектуальную систему. Поэтому к монтажу СС на орбите приступаем немедленно.
Закончив совещание, Сергей направился к домику Оксаны. Интуиция подсказывала ему, что именно здесь он сможет получить ответ на мучившие его вопросы. Он уже не сомневался в том, что планета, которую они назвали Счастливой, не вписывается в рамки обычного представления. Это был какой-то особый мир, отличавшийся от Земли и Элии. Враждебен ли он или доброжелателен? Мир этот явно показывал, что не позволит вмешательства. Их попытки начать хозяйственную деятельность потерпели неудачу, как и попытки потревожить поверхность планеты. Планета реагировала, как живое существо, и не только залечивала раны в своей поверхности, но не допускала в нее ничего чужого.
Теперь Оксана. Оксана ли она? Сергей явно тогда ощутил, что его мозг подвергся воздействию каких-то импульсов, словно кто-то опрашивал его память, и как только он понял это, "опрос" сразу же прекратился.
Он застал ее сидящей в кресле на веранде дома. Она была в красивом платье и выглядела значительно лучше, чем утром. Завидев Сергея, она встала, показывая, что ждет его. Глаза ее уже не были плотно закрыты ресницами и смотрели на приближающегося Сергея внимательно и выжидающе.
– Здравствуй, Оксана, – поздоровался Сергей, поднимаясь по ступенькам на веранду дома. Она в ответ наклонила голову.
Сергей всмотрелся в ее лицо и заметил, что в нем произошли некоторые перемены. Сергей хорошо знал лицо этой красивой, но не блещущей особым умом девушки. Красота Оксаны невольно привлекала многих, но все, кто ее более-менее знал, говорили о ней и сходились в общем мнении: "красивая дура". И глаза ее были именно такой "красивой дуры", легкомысленной, не задумывающейся в своих поступках и действиях больше, чем на час вперед. По-видимому, Огарков был не единственным среди населения лагеря, кто пользовался ее расположением, а скорее той каплей, которая переполнила чашу терпения Синченко.