Дриблинг безликих
Шрифт:
Да всего одна ночь прошла! Даже при идеальном раскладе ей ни за что не представилась бы возможность что-то предпринять для выселения из комнаты за такой короткий срок. К тому же она вовсе не собиралась этого делать.
Оповестив громким вздохом окружающее пространство о своем мрачном настрое, Аркаша вцепилась в запястье Луми и втащила его за собой в комнату.
И застыла на пороге, заодно вжав собой в дверь и снежного мальчика. Ну, а тот, как и всегда, молча стерпел от нее все непреднамеренные издевательства.
«Тс-с-с... — Прижав палец к губам, прошипела девушка, многозначительно глянув на гостя через плечо. — Папаня спит».
И правда, первое, что заметила Аркаша, ступив на порог, это лежбище похрапывающего Гучи, устроившего его — внезапно — в середине ловушки Крохи Пи. По всей видимости, накануне подлому другу папани, Шаркюлю, вновь удалось влить в благонравного королевского скунса нечто бодряще увеселительное. А иначе какой вдохновенный порыв мог отправить Гучу на сон грядущий обжиматься с существом, которое совсем недавно намеревалось его слопать?
При звуке открывающейся двери Кроха Пи еле оторвал лохматую голову от пола и страдальчески воззрился на вошедших. Лапки скунса пережимали шею паразиту, а роскошный хвост обвернул мягкое тельце хищной тварюшки, словно объемные змеиные кольца. Становясь Аркашиной букой и переезжая в ее комнату на постоянное место жительства, Кроха Пи вряд ли помышлял, что вскоре превратится в удобную подушечку для сна для самого лучшего в мире папани.
«Спасай!» — Фраза во влажных глазах паразита не просто горела, а неслась пылающей и дрыгающейся рекламной строкой.
Прислушавшись к спокойному дыханию спящего Макки, девушка, сдерживая нервный смех, отправилась вызволять буку из нежных папулиных объятий. Пришлось хорошенько повозиться — Гуча никак не желал расставаться с похрипывающей подушечкой. Все это время Луми ждал ее, скромно примостившись на краешке кровати.
— Есть! Свобода! — Аркаша пихнула вымотавшегося Кроху Пи под кровать, а Гучу подхватила на руки.
Пока она пристраивала беспечного скунса на своей постели у стены, снежный мальчик переместился к спальному месту русала. Поправив одеяло на Гуче, Аркаша обернулась и попробовала прочитать позу Луми, склонившегося над спящим.
— Проспал всю ночь? На простыне на той стороне те же складки, что и накануне. Значит, он вообще не двигался, даже на бок не поворачивался.
Фотографическая память снежного мальчика поражала. Аркаша тоже подошла к кровати Макки и, глядя на безмятежное лицо русала, пробормотала:
— Да, спал всю ночь.
А по честному подробности следовало бы выяснять не у нее, а спросить у того же Крохи Пи. Он, в отличие от некоторых, ночевал дома и не разгуливал по лесам и рощам с демоном.
Хороший паразит. Нехорошая Аркаша.
— То, что он не шевелился так долго, это плохо? — Она обеспокоенно взглянула на Луми, выискивая намеки на необходимость сорганизовать срочную панику.
— Приемлемо. Русалы и в воде также замирают, чтобы восстановить жизненную силу. Вчера удалось нормализовать дыхание и прервать возвращение в ипостась жителя глубинных вод. Так что теперь остается лишь дождаться, когда его организм подаст сигнал о том, что отдых можно завершать.
Пара предложений, но какой бодрящий эффект. Аркашу наконец отпустило. Выгрызающее волнение за Маккина она ощутила сразу, как Момо покинул ее. В его же обществе мысли о раненом юноше словно начисто стирались, будучи вытесненными мощью демонского обаяния.
И избавившись от влияния природных чар Момо, она ощутила тройной напор взбудораженной совести. Неправильно это: заменять одного парня другим. Ей требуется научиться справляться с эмоциями — со всеми разом. Ее окружение гораздо взрослее и сильнее нее, и, возможно, многие из них так и будут делать поблажки в силу ее возраста. Продолжат проявлять понимание, позволяя побыть маленьким несмышленышем.
Однако уступок не хотелось самой Аркаше. Тетя Оля никогда не расщедривалась на послабления. И становиться слабачкой сейчас, когда ей предоставлялась такая возможность, девушка не собиралась. Доброта, в конечном счете, не всегда благо.
И раз за разом завихрения мыслей вели ее к тому, что удержаться на плаву в новом для нее мире удастся, лишь вверяя себя Момо. Уж он-то подстегнет так, что мало не покажется. И без дополнительных просьб.
«Но пускать в ход влюбленность было опрометчиво».
Аркаша уставилась в потолок и тоскливо вздохнула.
«Как же утомительно быть подростком. Контроль эмоций на минус миллион».
— Переживала?
Встрепенувшись, Аркаша вернулась в реальность.
— Что?
— За Моросящего. — Луми создал несколько снежинок и, сохраняя их целость на ладони, коснулся лба Макки свободной рукой. — Волновалась за него?
Бешеные скачки умозаключений прогнали ее через всевозможные островки приоритетов, а в итоге она опять вернулась к мыслям о Момо. При этом находясь рядом с еще не оправившимся Маккином.
«Отвратно, балда. Ведешь себя хуже некуда. Они, конечно, по-разному воспринимаются. Совсем не похожие друг на друга парни. Да еще этот секрет со сдерживающей печатью вылез. И демонические крылья... Не успеваю ни о чем нормально поразмыслить. Но если уж вернулась в комнату, будь добра заботься о соседе, дурная ты башка Теньковская!»
— Переживала. Да и сейчас волнуюсь. — Аркаша пристроилась на краешке кровати русала. — Все будет хорошо, как только он очнется, и сам мне об этом скажет.
— Так и будет. — Луми убрал руку с лица Макки, так и не стряхнув на него снежинки, как делал это ранее, чтобы увлажнить его кожу. На вопросительный взгляд девушки он пояснил: — В моей поддержке уже нет необходимости. Он восстанавливается самостоятельно. Просто попробуй дать ему попить через час, и если не отторгнет воду, продолжай поить его хотя бы раз в три часа.