Дрилл
Шрифт:
– Я отправил, Леша. Но оно голое, на каком основании ты их об этом просишь?
– Сгенерируй с сервера ОВД Дно на мой почтовый адрес ответ в виде пуш, на позапрошлогодний запрос о розыске отца. Если там обнаруживается кто-то без идентификатора и подходящий по параметрам моего запроса человек, система сама отправляет ответы. А мы, если ты помнишь, рассылали эти запросы повсюду тоннами. Порховский райздрав входил в число управлений. Дно в одной сети, значит они видели мой запрос. Сможешь влезть в
– Как рукавами об асфальт… – Это Зуд так переделал известную присказку «обмочить два пальца».
– Соедини меня с Горынычем и займись письмом.
– Зорин, – Роберт Германович будто ждал моего звонка, – Помяни чёрта, вот и он.
– Я – чёрт? А с чего это вы меня поминаете?
– Да так, к слову. Что у тебя?
Он не успел произнести, что-то вроде «Не заикайся мне про отгул», потому что я сказал:
– Нашли отца. Надо лететь на опознание.
– Надеюсь, не в Тайланд или на Бали? – Горыныч знал о том, что батя «пропал», эту легенду я поддерживал со дня ухода отца из квартиры.
– Ближе, – спокойно, но с тревогой в голосе ответил я, – Псковская область, пгт Дно, надо ехать и сейчас. Сообщают, что он при смерти.
– Ну и чего, без тебя не законстатируют? – добрый у меня начальник.
– Роберт, это отец, и он еще жив, – спокойно ответил я, – и он просит меня приехать.
– Погоди, – Горыныч припомнил, что мой батя в тяжелой форме старческой деменции, – как это просит? Он вдруг адекватным стал?
– Я не знаю. Получил информацию, – тут Зуд на блистер шлема вывел фразу: «Получено сообщение из мфц Дна», – что отец нашелся и просит меня приехать, состояние тяжелое, – закончил я фразу.
– Чего ты хочешь?
– Дай мне пять дней в счет очередного отпуска или за свой счет.
– А хуху, не хохо? – Горыныч только со мной из всех сотрудников может так фамильярно, – у меня людей не хватает на бригады сажать.
– Горыныч, – я тоже не стал церемонится, – открыть тебе есть кем, а вторыми номерами сейчас студенты придут – практика летняя начинается, ты едалом не щелкай и стребуй себе полтора десятка симпатишных девиц. Будет с кем ребятам развлечься.
– Советчик нашелся, уж как-нибудь разберусь, – проворчал заведующий. – Ладно пиши заявление, и письмо это со Дна приложи.
– Горыныч, нечего прикладывать, это пуш-уведомление системы МФЦ, они не сохраняются, если смогу, я официальную бумагу там стребую, но потом ее привезу. – я старался врать как можно убедительнее, знал его ответ.
– Потом уже будет не надо. Ладно, пиши, я визирую и перешлю в кадры. – Он вспомнил, почему я снялся вдруг с прошлого дежурства, – Валентина как твоя? Все нормально?
– Жива и здорова, а подробности при личной встрече, не по телефону.
– Я тебя услышал, – Горыныч говорил спокойно, видимо забыл, что я с моим филологическим воспитанием ненавижу эту фразу, как и выражение «имеет место быть» – за идиотизм, как и разные «водоразделы», не имеющие отношения к воде, а намекающие на разницы событий и явлений в общем контексте понимания происходящего.
– Осталось понять и принять, – жестко ответил я.
– В каком смысле? – удивился Горыныч.
– В прямом, Роберт, услышать мало, нужно в сердце впустить простую мысль, что отец у меня один, и теперь, если он умирает или умер, и единственный родной человек для меня теперь будет – жена.
– Ты когда выезжаешь?
– Прямо сейчас,– ответил я, увидав подлетающий огромный восьми винтовой дрон с надписью «Почта России».
– Счастливого пути, жду тебя через неделю. – Горыныч отключился.
– Максимальная грузоподъемность двести пятьдесят килограммов, запас хода – пятьсот километров. Но… – Зуд, просканировал характеристики дрона.
– Что? – я пытался поймать мысль ускользающую.
– Ночь наступает, подзарядка от солнечных панелей невозможна, если ресурс аккумуляторов ниже… Можем не долететь и придется ждать рассвета.
– Что предлагаешь?
– Взять с собой запасную батарею. В подвале есть АБП(аппарат бесперебойного питания), у него на тысячу амперчасов. Весит этот ящик тридцать килограммов, если штатная сдохнет, можем подзарядить и потом этот груз выкинуть. Так потеряем час-полтора, но не больше.
– Я тебя понял, одобряю.
– Дрон просит предъявить груз на соответствие заказу.
– Поясни.
– Разденься, я ему покажусь без тебя, оператор системы подтвердит, что внутри меня живого тела нет. После этого я камеру ему выключу.
Хорошо, что вечер теплый, нагишом шлепать в подвал за аккумулятором и тащить его на себе во двор вверх по лестнице – дело малоприятное. Зуд за это время договорился с контролером «ПР», подключился к управлению дроном и заблокировал видеокамеру контейнера и весы. Я влез обратно в киберкостюм.
Грузовой контейнер это камера пыток объемом полтора на полтора метра. Просидеть скорчившись два часа – истязание, если бы не киберсьют. Зато никто не поверит, что дрон перевозит живого человека, что строжайше запрещено инструкцией. Ящик АКБ расположился у меня под коленками. Жаль что стенки контейнера из матового поликарбоната. Но Зуд пообещал транслировать мне картинку с фронтальной камеры дрона в шлем.