Друг или враг?
Шрифт:
Известнейший инженер Рима Марк Витрувий Поллион в своей книге «Об архитектуре» изложил множество правил строительства зданий, рецептов, по которым можно было сделать военную метательную машину, словом, массу полезных для технической практики сведений. Но при всем том он не привел никаких объяснений, почему надо делать именно так, а не иначе. За объяснением же предлагаемого он отсылал читателя к трудам того же Архимеда. Но его труды уже тогда мало кому были известны. Последние сведения о достижениях рациональной механики были погребены под развалинами Римской империи, разгромленной пришедшими из Европы варварами в IV–V веках уже нашей эры.
На смену рабовладельческой социально-экономической формации
Семена античной учености сохранились в арабских и персидских переводах с утраченных древнегреческих оригиналов — рукописей, исчезнувших в глубине веков. И уже эти арабские издания послужили источником для переводов на латынь — международный язык науки и духовной культуры средневековья. Так арабские математики и механики, философы и астрономы, такие выдающиеся сыны человечества, как Ибн-Сина и Ибн-Рошд, Улугбек и другие, не дали погибнуть росткам раннего научно-технического знания, стоившим столь больших усилий. Они не только сохранили многие достижения античной науки, но и преумножили древнее наследие, сумели развить его.
Мы уже упоминали о том, что античная рациональная механика стала как бы ответом на реальные проблемы технической практики того времени. Решение задачи о перемещении груза посредством ограниченной силы дало в руки инженеров эффективный инструмент расчета. Но оно не сняло другую фундаментальную проблему — энергетическую. В рабовладельческой экономике эта проблема не была слишком острой — мускульная сила рабов обходилась очень дешево, дешевле животной силы. Но в феодальном обществе поиск новых источников энергии стал совершенно неизбежным. Возросло значение тягловой силы рабочего скота. Однако задачи природопреобразующей деятельности, возраставшие объемы горных разработок, производства вещей требовали все больших затрат энергии.
На немалый промежуток времени основой энергетики в промышленном производстве стал водяной двигатель. До сих пор историки спорят о том, где и когда впервые была изобретена водяная мельница. Считают, что в Европу она пришла откуда-то с Иранского плато, где была известна уже в I веке нашей эры. В европейских странах водяной двигатель получил широчайшее применение, и вплоть до изобретения универсальной паровой машины Уатта без него не обходилось ни одно сколько-нибудь крупное промышленное предприятие. Он позволил многократно повысить производительность труда рабочих. На побережье рек одна за другой создавались крупные ремесленные мастерские, превратившиеся вскоре в предшественницы фабрик и заводов — мануфактуры, с их разделением труда и специализацией отдельных технологических операций.
Что же привело в движение медленно развивавшуюся экономику средневековой Европы? Что побудило создавать все новые мануфактуры, использовать в производстве такие технические новшества, как водяной двигатель, усилить разработку рудных месторождений, выплавку металлов?
Оживление, несомненно, началось с успехов сельского хозяйства, где феодальный способ организации производства существенно повысил эффективность земледелия. Введение подков, металлических плугов, конной упряжи, наконец, личная заинтересованность в результатах работы резко подняли производительность труда земледельца, способствовали увеличению прибавочного продукта, а значит, и повышению уровня потребления. Быстро нарастала потребность в новых товарах, особенно в тканях. Расцвет торговли обеспечивался развитием ремесла. Экономический подъем Италии, Англии, Нидерландов, Франции и Германии в корне изменил отношение к технике, техническому прогрессу, техническим знаниям. Если в Древнем Риме занятия техническим творчеством приравнивались к самым низменным, недостойным свободного гражданина делам, то в средневековой Европе и герцоги не гнушались работой в мастерских, разумеется, ради собственного удовольствия, но все-таки…
Уже в XIV веке создавались весьма сложные по устройству механизмы, приводившие в движение сразу несколько устройств от одного большого водяного колеса, одновременно дробивших руду, перемалывавших ее, смешивавших золотоносный порошок с ртутной амальгамой для извлечения драгоценного металла и, наконец, промывавших полученную пульпу. Цеховые мастера превзошли античных механиков в создании механических часов.
Водяные двигатели использовались для размола зерна, валяния сукон, подъема руды из шахт и выполняли множество других работ. Но прядение, ткачество, обработка дерева, металла и других материалов по-прежнему оставались ручными. Низкая производительность труда стала сильным тормозом развития производительных сил общества, не позволяла резко поднять уровень потребления человеком природных ресурсов. Преодолеть этот барьер можно было только заменив руку человека механическим устройством.
Но вот вопрос: почему первый в истории механизм, способный заменить человеческую руку в производстве тканей, не был создан раньше? Ведь для изготовления челнока-самолета Джону Кею не потребовалось никаких научных знаний, ничего, кроме личного опыта, смекалки, изобретательности. Чего не хватало мастерам, способным создавать хитроумнейшие приспособления для механизации ткацких работ?
Оказывается, не хватало очень многого, и прежде всего выхода экономики на такой уровень развития, при котором техническое изобретение Кея было признано крайне необходимым промышленности, а потому получило быструю и высокую оценку и широкое применение. Нужен был, как говорят социологи, социальный заказ на техническое новшество. А для этого, в свою очередь, нужна была готовность общества к переходу на новый уровень социально-экономического развития, к новым производственным отношениям, то есть к созданию условий, без которых машинная техника не могла бы стать основой всего промышленного производства. Некоторые из этих условий уже сложились к концу средневековья, некоторые были созданы в процессе перехода общества от феодализма к капитализму, в период охвативших Европу буржуазных революций.
В следующих трех главах будет рассказано о том, как был подготовлен и совершен этот новый рывок в развитии общества, его материальной и духовной культуры. А мы с вами, читатель, подведем некоторые итоги.
Мы прошли по нескольким, может быть самым длительным и мучительным в истории человечества, этапам технического прогресса. Вот самые приметные события в истории отношений природы, человека и техники от появления Человека разумного до преддверия первой промышленной революции XVIII–XIX веков:
— появление первых людей, способных к труду, созданию и применению техники;
— выделение экономики нового типа — производящей экономики, резко повысившей шансы человечества в борьбе за жизнь, многократно усилившей его природопреобразующую деятельность;
— возникновение древнейших земледельческих цивилизаций и государств, объединивших людей, вооруженных пока что примитивной техникой, но уже способных кооперироваться в решении крупных задач по освоению природных ресурсов в собственных целях;