Шрифт:
Глава 1
– Ты великолепно выглядишь, дочка. И ты самая красивая, замечательная, моя любимая девочка.
– Спасибо, папочка.
Стою напротив огромного зеркала, поправляю легкое, струящееся, цвета пепельной розы платье и распущенные волосы. Все кажется безупречным и идеальным, кроме волнения, нарастающего с каждой минутой внутри.
Ночью спала плохо, снились какие-то кошмары, темнота, крики. Но сегодня ничто не должно омрачить мое настроение. Девятнадцатый день рождения должен быть великолепным и радостным.
–
– Спасибо, папочка. А ты самый замечательный, самый лучший и добрый на свете отец. Я люблю тебя.
Папа обнимает меня, нежно целует в висок, гладит по плечам. Мой отец на самом деле самый лучший. Он еще в прекрасной форме, высокий, статный, в свои пятьдесят лет подтянутый, следит за собой и занимается спортом. Лишь сеточка морщин у глаз и седина в висках выдают возраст, но и придают ему солидности.
– Ты готова?
– Да, конечно.
Но отец не отпускает меня, все еще обнимает.
– Папа, все нормально? Ты как-то странно себя ведешь и бледный. Что-то с сердцем? Тебе плохо?
Отец за последние годы, мягко говоря, сдал. Появились проблемы со здоровьем, часто шалит сердце, и к нашему дому приезжает карета скорой помощи. Но он крепится, отшучивается, говорит, что ему всего пятьдесят, и умирать в этом возрасте он не собирается. Ему еще надо обязательно дождаться и увидеть внуков, а еще как минимум повести их в первый класс.
– Нет, все хорошо со здоровьем, но как-то последнее время волнительно. Ты такая уже взрослая, того и гляди выпорхнешь из гнездышка. Твои сестры сделали именно так, решили жить самостоятельно.
Мои сёстры Аня и Алла – это две отдельных истории. Они двойняшки, им по двадцать пять лет, и они давно живут самостоятельно, Аня вышла замуж, у Аллы есть парень, и летом будет шикарная свадьба.
Они кардинально отличаются от меня или я от них. Обе тусовщицы, любят поездки, путешествия, вечеринки, шумные компании. Я совершенно другая, спокойная и домашняя. Люблю почитать книжку, у меня даже нет парня, и в девятнадцать лет я толком и не целовалась ни с кем, и еще девственница.
Сестры всегда смеются надо мной, упоминая этот факт, но мне все равно. Я не хочу быть, как все, пусть я буду странной, но я не тороплюсь расстаться с невинностью, у меня в приоритете учеба. Мой первый раз должен быть особенным, с особенным и любимым мужчиной.
– Вы идете? Уже все собрались. Сколько можно наряжаться? – в комнату заглянула Алла в ярко-розовом коротком платье, с распущенными светлыми волосами, на каблуках.
– Да, дочь, мы уже идем.
– Пойдем, нашей имениннице уже пора получить свою порцию поздравлений и целую кучу подарков. Николь, там реально их гора. Почему у меня не такие дни рождения? Я тоже так хочу.
– Ты в том году справила его вместе со своей сестрой и парнем на Мальдивах, забыла уже?
– Точно, были Мальдивы, вылетело из головы. Ждем три минуты, шевелитесь.
Сестра убежала, как всегда, наделав много шума,
– Папа, что-то на самом деле случилось? Что-то на работе? Или из-за того, что я через неделю уезжаю? Так это ерунда, я обязательно вернусь.
– Нет, дочка. Нет, все хорошо. Не могу наглядеться на тебя, ты такая красивая, мой самый нежный, маленький, трепетный цветочек. Да, конечно, я буду скучать и ждать. Знай, ты моя самая любимая девочка, не говори это своим сестрам.
Отец улыбается, целует в лоб, его голос дрожит, я от этого волнуюсь еще больше.
– Ну, все, пойдем, гости действительно ждут.
На первом этаже нашего большого загородного особняка действительно собралось много приглашенных. Мои университетские подруги, тетушки, дядюшки, двоюродные братья и сестры, бегают дети, смеются.
Всегда любила свой день рождения, на нем собиралась вся родня, друзья, соседи, жаль, что не было только моей мамы. Она умерла через несколько дней после моего рождения.
Теплый июньский день, за окном молодая листва, первые цветы, но мои любимые пионы уже стоят в каждой вазе, обожаю их аромат.
Спускаюсь с лестницы, гости дружно кричат «Поздравляем!» несколько раз, взрываются хлопушки, конфетти и серпантин осыпается на плечи и головы. Звучат поздравления, объятия, поцелуи, мое сердце переполняется счастьем. Если бы я тогда знала, что это последний день моего счастья, я бы остановила время.
Все выходят на задний двор, там под белым шатром накрыты столы, играет живая музыка, а я чувствую спиной и затылком чей-то взгляд. Он скользит по обнаженным плечам, путается в волосах, заставляет обернуться.
Я знаю этот взгляд. Он пришел.
Он снова пришел. Пришел, как делал это четыре года подряд.
Каждый раз в этот день этот мужчина приходил на мой день рождения. Был немногословным, просто дарил подарки. Большой букет бордовых пионов и черную бархатную коробочку с драгоценностями.
Первый раз он пришел на мое пятнадцатилетие, отец представил Дамира Муратовича как своего друга, он подарил мне сережки с бриллиантами, а сестры начали завидовать. Он дарил только бриллианты – разного цвета, в разных украшениях. Я даже боялась узнать их цену, и вообще – за что они мне?
Отец не возражал, а Дамир дарил, делая это так небрежно, словно это некая безделушка. Сегодня я надела один из его подарков – кулон с розовым бриллиантом, который так подходил к платью, сделала это первый раз, словно ждала этого гостя.
Он снова пришел.
Боюсь обернуться, я вообще его боюсь.
Дамир опасный, с бешеной энергетикой, заставляющий всех молчать одним взглядом стальных, холодных глаз.
Подошла к своему месту, остановилась, обернулась.
Мужчина стоял в нескольких метрах, облокотившись на барную стойку, черная рубашка, две верхние пуговицы расстегнуты, на мощной шее блестит золотая цепь. Чуть склонив голову, смотрит. Брови сведены вместе, челюсти плотно сжаты, он чем-то недоволен.