Другая девушка

Вольф Триша

Все, чего я хочу, — это защитить Картера, а Эддисон мешает.

Мы с Картером были так прекрасно счастливы.

— Очень трудно найти любовь во второй раз.

«Но любит ли он тебя?»

— Да, — отвечаю я, поворачиваясь и глядя на каскад. — Картер любит меня, — я вспоминаю выражение его голубых глаз, когда он смотрел на меня, — выражение чистого обожания. Я хочу видеть этот взгляд всегда.

«Тогда ты знаешь, что нужно сделать».

Холодок

пробегает по моей коже, и я вздрагиваю. Кладу телефон Салли себе на колени и смотрю на затемненный экран. Доктор Лейтон говорит это так просто, но на самом деле все иначе. Любить кого-то всей душой — это сокрушительно. И осознание того, что нужно сделать, требует всей силы воли, чтобы довести дело до конца.

Я нахожу утешение в ночи; темная энергия воспоминаний о Картере окружает меня со всех сторон. Я не могу этого ни увидеть, ни почувствовать, но верю, что это реально. Я глубоко вдыхаю, и до меня доносится отчетливый аромат его одеколона.

Да, я знаю, что должна сделать, чтобы он был моим.

Набираю на телефоне Салли сообщение для Эддисон и нажимаю «Отправить».

Салли: Я готов. Встретимся на Утесе Дьявола.

Глава 19. Путаница

Эллис

Вы когда-нибудь слышали, как ваш голос эхом разносится над бездной?

Бас, поглощенный бездонной пустотой. Высокие частоты отражаются в воздухе подобно ангельской песне, перезвон ветра, слышен грохот волн, переходящий в шепот, когда ноты исчезают в небытии.

Звук завораживающе красив.

Я стою на каменистой насыпи, слушая, как затихают последние звуки моего голоса.

Может быть, это безумие — кричать в темноте в полном одиночестве. Но меня всегда интересовала эта странная метафора — о том, производит ли упавшее дерево шум, если рядом никого нет, чтобы услышать. И мне было любопытно.

Сколько одиноких душ покоится на дне оврага?

Услышит ли кто-нибудь меня? Ответит ли кто-нибудь?

Озеро, раскинувшееся у подножия Черной горы, похоже на бездонную пещеру. Сегодня ночью, когда тропу освещает лишь кусочек луны, вершина озера — зеркальное отражение черного неба. Клубы атласно-серых облаков стелются по зеркальной поверхности, как по самой уютной постели.

Все, что мне нужно сделать, это один шаг вперед… и я обрету вечный сон.

Стою на краю обрыва, играя с судьбой. Знакомое покалывающее ощущение скапливается у меня в груди. Адреналин и страх. Это как влюбленность. Опасность так близко, и страшно сделать последний шаг.

Прохладный ветерок ласкает мои обнаженные руки, и я прижимаю их к себе, балансируя на краю пропасти.

Никто не выживает на Утесе Дьявола.

Это одна из первых вещей, которые я усвоила после поступления в Академию Блэк Маунтин.

Я сжимаю рукоять ножа, ожидая, когда часы пробьют девять одиннадцать.

Думаю, это случайность, что мы оказались здесь в это время — как будто все задумано Вселенной. Вся эта космическая, хаотическая энергия циркулирует по кругу до того момента, когда все соединяется воедино.

Звук шагов на тропе заставляет навострить уши. Треск ветки эхом отдается от каменных скал. Мелодичный девичий голос срывается на ругательства.

Я поворачиваюсь к ней лицом, держа нож за спиной.

— Сюда, — зову я.

Звуки внезапно прекращаются, затем на тропе появляется Эддисон с бледным лицом.

— Что ты здесь делаешь?

Она прекрасна. Я могу это признать. Не виню Картера за то, что он поддался на ее ложь. У нее ангельское личико, милая улыбка и невинные глаза.

— Где Салли? — спрашивает Эддисон, оглядывая скалу.

— Его здесь нет, — просто отвечаю я. — Здесь только мы, — это первый раз, когда мы разговариваем друг с другом. Я хочу замедлить этот момент, вдохнуть его полной грудью.

Что в этой девушке так привлекает Картера? Почему она такая особенная?

Почему Ирина была такой особенной?

Я крепче сжимаю рукоять ножа и опускаю руку.

Ей требуется мгновение, чтобы заметить лезвие, но когда она это делает, ее невинные глаза расширяются от понимания. Она тут же поворачивается и бросается вниз по каменистой тропинке.

— Если ты побежишь, — говорю я, догоняя ее, — это только докажет, что ты не готова бороться за него.

Я хватаю ее за руку, впиваясь ногтями в ткань ее кофты.

— Отпусти меня, сумасшедшая сука.

— Ты говоришь прямо как Салли, знаешь? — я тяну ее обратно к Зубу Дьявола. Несмотря на всю свою борьбу, она на удивление слаба. — Тебе должно быть стыдно, что ты общалась с таким мерзким подонком…

Она смотрит на меня с выражением ужаса на лице.

— Что ты с ним сделала?

Теперь, когда я полностью завладела ее вниманием, отпускаю ее руку, но продолжаю держать лезвие в поле зрения.

— Он сам с собой это сделал, Эддисон. Мы все несем ответственность за свой выбор, — я взмахиваю ножом в направлении прохода. — Не хочу причинять тебе боль. Ты здесь не для этого. Пойдем.

Она сопротивляется, и я глубоко вздыхаю.

— Нам нужно поговорить по-женски, — говорю я. — Только ты и я.

— Этого не может быть, — шепчет она себе под нос.

— О, но это так. У наших действий тоже есть последствия, — я подталкиваю ее к краю обрыва, где скала указывает путь на другую сторону пика.

— Ты даже не настоящий психолог! — кричит она на меня. — Ты не закончила колледж. Тебя отправили в психбольницу за убийство…

Я подношу лезвие к ее лицу.

— Заткни свой рот, не говори то, о чем не знаешь.