Другая сторона Москвы. Столица в тайнах, мифах и загадках
Шрифт:
Многочисленные витрины с портретами соседствуют с уцелевшими предметами меблировки. Сохранился и кабинет Иосифа Сталина, скромный, как он любил, почти аскетичный. На стене висит карта с отметками боевых действий. Карту можно в любой момент закрыть занавесками. В таком занавешенном положении большую часть времени находились все карты на командных пунктах во время войны. Их открывали только по необходимости — таково было требование секретности.
Конечно, посетителей пускают далеко не во все помещения подземного «дворца», а ведь общая площадь бункера — 135 тыс. кв. метров. К нему подходят два подземных тоннеля; один — для автомобилей, считается, что длина его 17 километров и ведёт он к Кремлю, причём подземные ворота тоннеля располагаются
Экскурсия № 3. Дорогой Петра
У «Красных ворот», через сквер от высотки, на углу Новой Басманной и Садового кольца, высится серое и довольно уродливое здание Министерства путей сообщения. Говорят, что стоит оно на том месте, где находилась любимая Петром «аустерия» — трактир, куда любил заворачивать молодой царь, чтобы пропустить рюмочку шнапса. Историки архитектуры утверждают, что под неприглядной серой оболочкой скрывается совсем иное строение — запасный дворец, выстроенный по распоряжению Елизаветы Петровны. Здесь хранились царские запасы, предназначенные для других жилых дворцов, расположенных неподалеку.
Потом часть помещений была отдана под квартиры дворцовых служащих и военных, другая часть — под учреждения. В конце XIX века здание было передано московскому дворянству «с целью помещения в нём учреждаемого Дворянством Института благородных девиц имени Императрицы Екатерины II».
После революции благородным девицам пришлось покинуть институт, а занявшие его чиновники Народного комиссариата путей сообщения обратились к архитектору И. Фомину с предложением перестроить здание. Рушить тот ничего не стал, а просто одел дворец в новый архитектурный кожух — якобы в форме паровоза.
Русские цари обычно ездили в свои загородные дворцы по Старой Басманной улице. Пётр Первый изменил обычай: он любил сделать крюк и завернуть на Новую Басманную, в упомянутую «аустерию».
Есть три распространённые версии, объяснявшие, чем занимались жители слободы и почему она стала называться Басманной. По одной — здесь жили пекари, выпекавшие хлеб с особыми клеймами, чтобы не подделали. Клейма назывались «басмы», а хлеб — «басманом». По другой — здесь жили кожевники и оружейники, а название происходит от глагола «басмить», т. е. выделывать чернёные узоры на металле или коже. А путеводитель 1833 года утверждал, что пошло это название от Басманова, «любимца и наперсника царя Иоанна Грозного», чья усадьба располагалась в этих местах.
Жил ли тут Басманов на самом деле, неизвестно: весь окружающий район, за редким исключением, был обустроен при Петре Первом. В начале Новой Басманной улицы стоит церковь Петра и Павла на Новой Басманной. Строивший её архитектор Зарудный указал, что чертёж основного здания был им изготовлен «по данному собственной его величества руки рисунку». Строили церковь долго, более десяти лет из-за запрета на каменное строительство в Москве: весь камень шёл в Петербург. Её лаконичные формы явно напоминают постройки Петропавловской крепости в Петербурге. Колокольня более поздняя, уже елизаветинских времён; она намного пышнее и вычурнее.
Внутри храма сохранились старинная лестница и настенные росписи на темы апокалипсиса в притворе верхней церкви. С восточной стороны участок обрамляет белокаменная ограда с замечательной кованой решёткой в стиле барокко середины XVIII века. Она перенесена сюда из другой, разрушенной при Хрущёве церкви Спаса на Большой Спасской улице. Петропавловскую не снесли, отдав её обновленцам и Богословской академии А. И. Введенского. Обновленцами назывались сторонники
В Басманной слободе селились иноземные офицеры, а на Бауманской улице даже сохранилось здание казарм XVIII века (№ 61), позже отданное под почту. После перевода столицы на Неву иностранные офицеры покинули слободу, продав свои дома купцам. Те постепенно богатели, и теперь вся улица застроена красивейшими особняками XVII и XIX веков. Есть среди них очень богатые (например, № 13, 16, 22, 23) и скромные деревянные (№ 19) — последний, кстати, подлинный домик XIX века, продержавшийся уже больше двухсот пятидесяти лет. Некоторые дома на Новой Басманной приписывают архитектору Матвею Казакову — № 9/2–4; и дом № 12, принадлежавший Плещеевым. Но это спорно. В доме № 29 располагалась полицейская часть. А на усадьбу купца Стахеева (№ 14) все обычно обращают внимание не только из-за строгой элегантности самого дома, но и из-за чудной статуи-светильника во дворе.
Много домов здесь принадлежало Демидовым (о них напоминает название — Большой Демидовский переулок). Дом № 26 на Новой Басманной (нынешняя Басманная больница) принадлежал сначала им, а потом был продан князьям Голицыным.
Поселились тут и купцы Мальцевы, которых можно назвать королями русского хрусталя. На Новой Басманной им принадлежали дома № 28 и 31, первый украшен оригинальными уродливыми масками.
Первый мальцевский завод был основан в конце царствования Петра близ Можайска. В конце сороковых годов XVIII века правительство забеспокоилось об экологии: стекольное производство требовало массы топлива и леса вокруг безжалостно вырубались. Тогда Мальцевым пришлось перенести производство в Орловскую губернию. Но и с можайским заводом они схитрили: не остановили его сразу, а стали возить топливо из-под Орла (эта лазейка в законе была), оттянув таким образом закрытие завода почти на десять лет.
В 1755 году Мальцевы основали свой третий по счёту завод, самый известный — в селе Микулино на реке Гусь Владимирской губернии. Ныне там город Гусь-Хрустальный.
Район Басманных улиц благоустраивался, и вот уже и знатные люди не чурались приобретать здесь недвижимость: ведь земля была намного дешевле. Князь А. Б. Куракин поступил очень умно, для начала она выстроил в память о покойном отце в непрестижном районе богадельню для увечных воинов (дома № 4–6 сразу за МПС), а уж затем — обширный дворец, архитектором которого, вероятно, был Родион Казаков (брат Матвея Казакова). Богадельня, выстроенная в 1742 году, дошла до нас изрядно перестроенной, храм при ней разрушили. Она считается первым в России частным благотворительным заведением.
Князь Александр Борисович Куракин — щёголь и дамский угодник — был безмерно богат, его прозвали «бриллиантовым», потому что он появлялся на балах в костюме, усыпанном алмазными украшениями. На его камзоле, а также на нижнем белье все пуговицы были брильянтовые, одеяние дополняли ордена: звёзды — Андреевская и Чёрного Орла, кресты — Александровский и Мальтийский на шее, Анненский в петлице, из крупных солитеров. Кроме этого он обыкновенно надевал сверх кафтана голубую ленту с бриллиантовым крестом, а на правое плечо — эполет, бриллиантовый или жемчужный. Даже пряжки на туфлях и на шляпе князь носил алмазные. Ходил анекдот, что однажды, играя в карты у императрицы, Куракин открыл табакерку и заметил, что перстень на его пальце совсем к ней не подходит, а сама табакерка не соответствует всему костюму. Волнение его было настолько сильно, что он с крупными картами проиграл игру.