Другой
Шрифт:
Что еще было? Да, вспомнил: пол года назад ездили с Серым в Беларусь, погостили два дня. У Игоря с Сашей родилась девочка, назвали Настенькой, и я стал ее крестным папой, так что и меня за одно окрестили.
Игорь меня очень ругал за машину, называл предателем и инопланетянином, выпытывал дату и место высадки "Проктерианских" поработителей. Я предупреждал, что спастись не удастся, склонял на нашу сторону, но…
Два года, без малого. И два года наша любимая тема — отдых на Ладоге. Собирались еще в прошлом году, но
Но это будет только через три месяца, а до этого обязательно съезжу на Онегу, опробую лодку и мотор. Давно хотел туда смотаться, на денек, и именно один, чтоб никто не мешал; запущу двигатель и понесусь по волнам, мимо облаков, вдоль скал, под солнцем, на встречу ветру… Лодку я купил, а мотор Дима подарил. Хороший мотор — японский (Хонда). Тяжелая, мощная, дорогущая такая — штукенция. Хотя, это ни очень интересно…
Про кого еще? Ну, может про себя? А что про себя? Все ведь и так понятно… Пью, правда, последнее время многовато, но это — чепуха. Мне бросить, ничего не стоит.
А что же было в тот последний вер того отпуска? Дай бог памяти…
— … так, я не вижу твоего лица, — тихо сказала она, — а я так скучала по нему… Давай потушим свечи, включим свет?
Моя рука скользнула по ее оголенной спине, снизу вверх, задержалась возле маленькой родинки на лопатке.
— Не сегодня. Это зрелище не для слабонервных, — говорю. — Вот, лет через сорок, когда шрамы сольются с морщинами, придешь ко мне днем, и…
— Куда собрался?.. Лежи.
Опускаю ноги с дивана, повернулся к ней, убрал волосы с ее лица, наклонился, поцеловал в губы.
— Я принесу тебе кофе, — говорю. — Хочешь кофе?
— Чай. Я люблю зеленый чай, разве забыл?
— Нет, я помню. Я не пью зеленый, а несколько месяцев назад купил. Наверное, думал, — ты вернешься, если куплю твой любимый чай.
Маша улыбнулась: — "Наверное"? Ты не отдаешь отчета своим поступкам?
— Смешно, правда? Сам не знал, зачем купил… но как видишь, все совсем не просто. Видишь, как я тебя подманил…
— Ну, подожди, не уходи… Дай руку…
Я сам взял ее ладонь, прижал к своей щеке, к губам.
— А как же чай? — спрашиваю.
На ее щеке сверкнула слезинка; я опять наклонился, лизнул тонкую влажную полоску, что протянулась от ресниц до подбородка.
— И зачем только покупал соль? — говорю.
Обняла меня за шею, притянула к себе.
— Знаешь, я часто приходила сюда, когда тебя не было. Ходила по комнатам, лежала на этом диване… вытирала пыль, мыла посуду, разве ты не замечал?
— Я, думал, мама…
— Может, мама тоже?.. Ты же, такой непутевый. А столько жить без света… Если бы не я… Ты лентяй…
— Неправда, я романтик.
— Лентяй.
— Машенька, я все таки хочу пить. Пустите меня…
— Никуда не пойдешь…
Она повернулась на бок, откинула простынь, положила мою ладонь себе на бедро.
— Запрещенные приемчики, — говорю.
— Ну, уходи, если хочешь.
— Как я теперь тебя оставлю, в таком виде?
Вернулся в постель, совсем откинул простынь, пододвинулся к Маше, обнял; она высвободилась, легла сверху, сильно прижалась своей грудью к моей.
— Какая ты горячая… какая сильная!..
— Ммм… ты уже в норме?! — прошептала на ухо, куснула мочку.
— А, когда было иначе?
— Мммм… сссс!..
— Как думаешь, сколько сейчас?
— Не знаю милый… три-четыре… Мы спать сегодня будем?
— Обязательно. Но если я засну, то это на сутки… Я потерплю, побуду еще немножко с тобой. Знаешь, я все-таки поставлю воду на кофе… и пойду покурю.
— Глеб, не уходи… Будь рядом.
— Я буду рядом. — Встал, поднял с пола халат, одел, потом подошел к трюмо, выдвинул шкафчик, достал телефон, включил; завибрировал в руках, запищал.
— Ого! Сколько непримятых вызовов… — удивился я. — Машенька, только от тебя двести звонков…
— Я звонила тебе, целую неделю.
В коридоре заиграл Машин телефон, он был в сумочке, принес, положил возле Маши.
— Это ты мне звонишь?
Показал жестом, чтобы взяла трубку.
— Я слушаю, — говорит.
— Ну здравствуй Машенька.
— Здравствуй любимый. Почему ты так давно не звонил?
— Свет мой, столько дел…
— Не обманывай… небось и сейчас с бабой какой-нибудь…
— Ну, что ты?.. Я на работе.
— В четыре утра?
— Строгий начальник увеличил рабочий день.
Я послал Маше воздушный поцелуй, прошел на кухню, поставил кипятиться чайник.
— Глеб… мне скоро надо уходить… Она тебе уже звонила?
— Не знаю. Я посмотрю, по не принятым….
— Она придет в обед, может раньше… — сказала Маша. — Она сегодня… то есть вчера, приходила. Никогда, она не была такой злой… Дала мне сутки, сказала если потом увидит нас вместе, у тебя будут неприятности.
— Вот как? Хорошо, я поговорю с Димой… Рановато она начала права качать…
— Она права. Столько тебя ждала…
— Никогда не ждала, — говорю.
— Ждала-ждала, ты ничего об этом не знаешь… а я знаю. Ха-ха… наверно, думаешь, бросит тебя скоро, да?