Дружба бандита
Шрифт:
Алексей Михайлович медленно поднялся со своего пенька:
– И с такими деньжищами вы ходите в потертых брючках и в одной паре сандаликов?! Вы даже приличного костюма не прикупили…
– А зачем он нужен? Здесь жарко. Да и времени ходить по магазинам у меня нет.
– Черт с ним, с костюмом. Вы можете купить себе дом в сто раз лучше, чем этот!
– Мне у вас нравится. Или вы хотите нас выселить? – Усмехнулся Голенев.
– Живите ради Бога. Я только хочу понять. Вы миллионер, а ведете себя как студент. Почему?
– Алексей Михайлович, поймите, деньги сами по себе меня вовсе не волнуют. Я должен много зарабатывать, чтобы помогать тем, кто этого не может и очень нуждается. К примеру, мои инвалиды афганцы, семьи погибших бойцов, сироты. Если страна о них забыла, должен же кто-то из нас встать на ноги и поддержать своих. Я не знаю, как вы, но я получаю удовольствие, только когда даю. И за это удовольствие я готов расплачиваться каторжным трудом.
– Да, я начинаю вас понимать. Слава Богу, что на Руси еще не перевелись такие парни…
Голенев достал расческу и провел по волосам:
– Хватит об этом. Пойдете работать директором?
– Я бы хотел, перед тем, как вам ответить, немного поглядеть на трудовой процесс. Говорят, лучше один раз увидеть…
– Не возражаю.
– И когда вы мне сможете уделить время?
– Я вам уже его уделяю. А если вы разделите деньги, которые я назвал, на час времени, вы поймете, во что мне обошелся разговор с вами…
– Я польщен, но все же хотелось бы посмотреть.
– Поехали.
– Как, прямо сейчас?
– А чего тянуть? Попрощаюсь с женой и вперед.
– Вы же не обедали.
– Время на обед я уже истратил.
Отставной подводник собрался за две минуты. Олег чмокнул Тоню в губы, и они укатили. Экскурсию Голенев начал с цеха по производству газированной воды. Затем показал, как делают лед, завез Нелидова на заводик пластмассовых стаканов, потом проехал по точкам, где стояли его автоматы. Первый час Алексей Михайлович молча оглядывал хозяйство кооператора, потом начал задавать вопросы, а в конце экскурсии дал пару дельных советов. По его мнению, стоило вместо одного цеха газированной воды открыть несколько небольших, которые бы обеспечивали один район потребления. Время на доставку значительно бы сократилось. Затем он предложил создать на базе автоматов маленькие кафе-мороженные. Лед свой. Остается установить зонтики и поставить пластмассовые столы. Продавец сумеет обеспечить порядок в таком небольшом павильончике. Это сразу добавит прибыли и даст работу пожилым дамам. Им найти для себя применение трудней всего.
– Уверен, моя супруга могла бы возглавить такой участок. Энергии у нее хоть отбавляй, а настоящего дела нет.
– Нина Петровна сможет. – Согласился Олег. – Он уже не сомневался, что нашел себе вполне подходящую замену. Глаза у Алексея Михайловича зажглись, от прежней мечтательности не осталось и следа. Он уже работал директором кооператива.
В офисе Нелидов тоже почувствовал себя как дома, ведь секретарствовала там его дочь Лина.
– Папа, что ты здесь делаешь? – Удивилась она.
– Будешь задавать нетактичные вопросы, уволю. – Ответил папочка, чем весьма развеселил Олега. Нелидов быстро входил в роль.
Вечером, когда за ужином собрались Тоня и Нина Петровна, Алексей Михайлович дал Голеневу свое согласие. Бывший афганец посмотрел в глаза бывшему подводнику и пожал ему руку.
Мака спала на правом боку, изящно подложив руку под голову. Кащеев посмотрел на нее, тихо поднялся и, набросив халат, отправился в кабинет. В углу правой стены кабинета имелась потайная дверь. Он нажал кнопку и очутился в своем арсенале. Гена Кащеев любил оружие и умел стрелять. Он часто проводил свободное время в тире своего приятеля Назима. Стрелял на пари с друзьями, и те всегда оставались в долгу. Коллекция пистолетов и винтовок Кащеева могла вызвать зависть у многих не только стрелков-любителей, но и у профессиональных спортсменов. Он очень гордился винтовкой фирмы «Хеклер и Кох», за которую отвалил восемь тысяч баксов, и пистолетом Магнум 44. Его он получил в подарок от авторитета солнцевской братвы Алехана Казиева. Хотя обычно приглянувшиеся образцы покупал сам. На оружие бандит денег не жалел.
Но сегодня на рассвете, разглядывая свой арсенал, он вовсе не любовался коллекцией, а присматривал ствол для дела. Выбор свой он остановил на простенькой тульской скорострелке В-94. Эта была довольно примитивная вещь, с обычным прикладом и складывающемся на шарнире стволом. Но Кащеев уважал ее за надежность. Пять патронов 12.7 калибра подавались из магазина автоматически и давали возможность стрелку подстраховаться, если первый выстрел он мазал. Транспортировалась винтовка в обычном брезентовом чехле, а вовсе не в дорогих шикарных кейсах, которые демонстрируют киллеры в американских боевиках. К ней прилагалась простенькая оптика и глушитель.
В четыре тридцать утра Кащеев уже вышел из дома. Но не только ранний выход говорил о необычном для него поведении. Вместо того чтобы сесть в любимый «Мерседес», он спокойно выбрался за калитку своего коттеджа, огляделся по сторонам и зашагал в город пешком. Если ранние подъемы иногда Кащеев себя и позволял, то пеших прогулок терпеть не мог. Одет он тоже был достаточно странно. Дождя не предвиделось, порозовевший край неба на востоке предсказывал жаркий безоблачный день, а Кащеев надел длиннополый плащ. Но если учесть, что он прятал под ним чехол с винтовкой, понять причину такого маскарада труда не составляло. Шел он довольно долго, иногда сворачивал в проходные дворы, не для того, чтобы срезать крюк, а потому, что не хотел встречать прохожих. Город еще спал, но рыбаки, огородники и другие любители даров природы вставали еще раньше. Он дошел до переулка, ведущего к берегу Глуши, еще раз внимательно огляделся и юркнул в подворотню. Перед ним стоял покосившийся трехэтажный теремок с обвалившейся крышей, и забитыми доской окнами. Жильцов из него выселили полгода назад. Дом подлежал сносу, но городские власти сносить его не торопились. Кащеев обогнул фасад, и через дыру в окне проник внутрь. На лестнице пахло плесенью, мышами и чем-то оставшимся от пребывания жильцов. Кащеев поморщился и, стараясь во что-нибудь не вляпаться, осторожно поднялся по прогнившим ступенькам. Дверца на чердак болталась на одной петле. Забраться на него можно было по деревянной стремянке сомнительной прочности. Кащеев постоял в раздумье, но все же поставил ногу на нижнюю жердочку и потянулся к следующей. Пробуя надежность хилого сооружения подметкой башмака, до чердака добрался. Здесь было достаточно светло, поскольку часть крыши обвалилась, открывая рассветное небо. Кащеев этот дом приглядел накануне, когда Рублик выдал ему адрес. Но провести разведку внутри не успел. Он помнил, где примерно находится нужное ему чердачное окошко и медленно двинулся туда. Чердак захламляли старые матрасы, искореженные велосипеды, изгаженные кастрюли и прочий хлам. Миновав все это, он очутился у цели. Отсюда маленький балкончик и окошки дома напротив просматривались прекрасно. Кащеев долго и неспешно устраивался.
Сначала снял плащ, вынул из чехла винтовку, вернул ствол в рабочее положение, прикрутил оптику, глушитель. Затем подтянул к себе матрас, накрыл его собственным плащом и улегся на живот. В оптическом прицеле окно и балкончик соседнего дома оказались на расстоянии вытянутой руки. Беленькие занавесочки не скрывали двух горшков с кактусом и геранью. Он перевел прицел вниз, на парадное соседнего дома, и увидел нацарапанную на дверях непристойность. Кащеев знал, что первый автобус в Москву уходит в шесть двадцать утра. По сведениям информаторов, объект рассчитывал покинуть город именно в это время. Кащеев посмотрел на часы. Стрелки показывали начало шестого. Внезапно дверь на балкон открылась, и на балкон вышла молодая белокурая женщина в простеньком халатике. Она что-то сказала вглубь комнаты, и оттуда появился бородатый мужчина в майке и спортивных шароварах. В руках мужчина держал бутылку с минеральной водой. На минуту он замер в проеме двери и глотнул из горлышка. Кащееву этого времени хватило. Он нажал на курок. Бутылка из рук мужчины выпала и разбилась, а на белой майке бородача возле сердца появился маленький кровавый кружок. Убийца под истошный вопль блондинки быстро свернул дуло винтовки, запихнул ее в чехол, и скатился с лестницы. На этот раз прочность ступеней он не проверял, но лесенка его выдержала. Бежал проходными дворами дал большой круг, огибая центр, но за полчаса управился. Когда бандит вернулся домой, Мака оставалась в той же позе, как он ее покинул. Кащеев тихо разделся и залез под одеяло. Он не заметил, как подрагивали веки его любовницы, и был уверен, что она крепко спит.
Во второй половине августа в Лазоревске прошли дожди, и жара немного спала. Отдыхающих уже не так мучила жажда, и спрос на газированную воду сначала приостановился, а затем начал медленно сокращаться. Часть автоматов, установленных на прогулочных катерах, пришлось снять. Но Олега это не очень огорчало. На цементный завод для Постникова он уже заработал, а деньги продолжали поступать. Хоть ажиотажный спрос заканчивался, работы хватало. За несколько месяцев столь интенсивной нагрузки износилась техника. Все чаще приходилось ремонтировать автоматы и оборудование в цехах по изготовлению искусственного льда и пластиковых стаканчиков. Осенью на юге, как всегда, начались перебои с горючим. Водители кооператива часами простаивали на бензоколонках, чтобы залить двадцать литров в бак. Больше в одну машину не отпускали. И в конце лета проблем хватало, и расслабляться Голеневу, пока он не передал дела, было еще рано.