Друзья по несчастью. Часть I
Шрифт:
– Паш, там Сеня засел, надолго, наверно.
– А где…
– Вам, мой друг, сегодня – везде! – широко улыбаясь, ответил хозяин, обводя рукой владения, с одной стороны которых пока не установлен забор.
Делать нечего. Деревенский сортир, лучших времён советской эпохи занят, а до ветру хочется. Недолго думая, пошёл в сторону, где не было забора. Там, вдалеке, как раз начинался лесок. Вроде, шёл недолго, но когда обернулся, увидел тускло мерцающий огонёк костра, рассеянный свет от освещения беседки.
– Дальше не пойду. И так далеко забрался.
Постоял, покурил, сделал свои дела. Обернулся, но огоньки, которые использовал как ориентиры – исчезли. Наступила кромешная тьма. Звёзды, и луна не давали достаточного освещения, будучи закрыты тёмными, плотными облаками, через которые не проходил ни один лучик отражённого света. Постояв несколько минут, пробовал сориентироваться, но выпитый алкоголь и усталость сказывались на координации в пространстве. Прикурил. Яркая вспышка от зажигалки что-то выхватила блестящее в темноте! Повторив опыт, пошёл в сторону, где в слабом мерцании открытого огня дешёвой зажигалки что-то блестело, маня желанием стать обладателем ценного клада, никем и никогда пока ненайденного. Пробираясь в чащу, не заметил, как бурелом прекратился, а впереди замаячил зеленоватого цвета ореол, исходящий от непонятного вида конструкции, в несколько раз выше человеческого роста, да и в обхвате равной метрам двадцати.
Только и успел подумать: «Чудеса-а», – как мир вокруг померк, и сознание провалилось в забытьё.
***
«У-ух, как голова болит. Всё, с завтра, или сегодня пить брошу! Где там Серёга, может минералочки принесёт, или кто тут рядом». Не открывая глаз, пытаюсь позвать, или просто сказать хоть слово, но не получается – во рту пересохло настолько, что язык не шевелится, как будто «прикипел» к нёбу.
«Придётся самому вставать, но как тяжко! Неужели коньяк палёный?! Вроде, больше ничего…, потом пива пару бутылок выпил, и всё!», – думать становилось всё тяжелее, мысли путались, сбивались. Только одно помнил, что отмечали в загородном доме у Николая предстоящую свадьбу, которая у меня через неделю.
Шевелю затёкшей рукой, пробую перевести себя в вертикальное положение, опереться на постель, скинуть ноги и встать. Глаза так и не удаётся открыть. Проделать незамысловатые кульбиты не получилось. Нога, а потом и руки упёрлись во что-то твёрдое на всех уровнях, которые удалось прощупать, и сознание вновь провалилось в темноту…
***
– Зачем… этого сюда втащил! Дел итак невпроворот, а тут ещё разумный туземец на нашу голову! – говорила гуманоидного вида особь, с первого взгляда определить пол и возраст, которой, не представлялось возможным. Ростом метра полтора с бледно-серой кожей, глаза относительно лица несоразмерно большие, на выкате. Нос, наоборот, как кнопка. Ушные раковины прикрыты бурной растительностью на голове, непропорционально маленькой относительно тела. Одет гуманоид в комбинезон серо-синего цвета с многочисленными карманами. Говоривший на неизвестном языке, активно жестикулировал руками, указывая, скорее всего подчинённому, то на капсулу, в которой шевелился человек, то на панель управления.
– Командир! Прости, перепутал команды, – понуро ответил второй, на вид моложе гуманоид, – и луч, вместе с прибором, забрал живой объект…
– Смотри! Он шевелится! Вколи ему дозу снотворного!
После нетрудных манипуляций молодой, как потом оказалось, стажёр «космической экспедиции по изучению разумной жизни рас, не достигших уровня развития для вхождения в Альянс Цивилизаций Галактики», вернулся к командиру для продолжения трёпки.
Выбросить за борт, или лишить жизни разумное существо, хоть и не входящее в Альянс, а тем более не обладающее знаниями, позволявшими отстаивать свои интересы, категорически запрещалось под страхом наказания, которое последует незамедлительно, как только факт откроется, в чём сомневаться умудрённому опытом командиру исследовательской миссии, капитану Ускусу, не приходилось. Немного остыв, капитан, усевшись в кресло, принялся анализировать сложившийся казус: «Вернуть назад – не получится. Уже вышли за орбиту звёздной системы. Просто топлива не хватит на обратный путь. Попросить помощи – коллеги засмеют. Убить?! Так раньше или чуть позже факт умышленного лишения жизни разумного станет известен кому-либо из членов Альянса и, страшно даже подумать, какое наказание выберет дисциплинарный комитет. Забрать с собой… так в маршрут-задании «отбор живых образцов» не планировался – накажут за неисполнение предписания» …
– Капитан, приказание выполнил. Туземец спит.
– Не ёрничай! Какие предложения по ситуации, в которую втянул?
– Ну, может высадить где, на планете, пригодной для жизни…
– Чтобы потом нас с тобой так же высадили на планете, пригодной для жизни, только…, на необитаемой планете!
– Можно выбросить его в капсуле в открытый космос, где проходят торговые маршруты…
– Подумай, что сказал. Он или помрёт, не дождавшись помощи, или не помрёт, но всё равно по капсуле найдут нас.
– Идею с работорговцами в системе Гильза, лучше не озвучивать? – тихо спросил стажёр.
– Нет! Ладно, завтра подумаем, – ответил командир и жестом указал стажёру выйти вон с глаз долой…
Межпланетный корабль расы кенгиров приближался к «точке невозврата». Требовалось принять решение о безбилетном пассажире, который всё время спал в медицинской капсуле, настроенной на поддержание жизни объекта, физиологически сходного с особями человеческой расы.
– Куртис, немедленно на мостик! – вызвал капитан стажёра.
Не заставив себя долго ждать, тот предстал перед капитаном.
– Перенеси нашего гостя к обучающей консоли. Пусть изучит язык, обычаи и то, что знаем на уровне первого класса образования. Может, удастся с ним договориться.
Стажёр замялся, но не двинулся с места.
– Что? Приказ не ясен?
– Капитан, вы не поможете перенести его в ложемент к консоли, а то он слишком тяжёлый. Не донесу один, а будить, как понимаю, раньше срока – нежелательно.
– Используй гравиплатформу с захватами, остолоп!
«Как только таких недоучек отпускают в дальние экспедиции», – думал Ускус, – «а мне ему характеристику ещё писать, рекомендации, отчёт по итогу экспедиции, а что писать, если не выпутаемся из проблемы – всё, прощай Дальний Космос. В лучшем случае запрут, где-нибудь в исследовательском центре в недрах планеты без солнечного света и связи с внешним миром»…
– Капитан, гость прошёл обучение и пришёл в себя. Драться кинулся, но я его гравиплатформой стукнул! – через некоторое время на мостик вбежал запыхавшийся стажёр.
– М-да, наверно, придётся по прилёту попрощаться с семьёй, – не удержавшись, вслух сказал Ускус.
***
Приятные ощущения от лёгкого массажа спины, поясничного отдела, передавались всему телу. Хорошо-то как! Сознание постепенно прояснялось, мысли приобретали чёткую структуру. Хотелось петь от счастья и лёгкости в теле. Попробовал сориентироваться в пространстве – сижу, точнее, полулежу в удобном анатомическом кресле. Но почему-то шевелиться затруднительно, не то ноги-руки не слушаются, не то связан, и на голове ощущается груз, сравнимый с каской типа «Сфера». Открыв глаза, осмотреться не удалось – обзор закрывает что-то надетое на голову. В оставшуюся узкую полоску разглядеть ничего не получается. Только яркий, но не обжигающий свет наполняет пространство вокруг. Непонятное щебетание, похожее на языки романской группы: с трудом различимая смесь французского и испанского.