Дрязь
Шрифт:
– Что это за хуета? – закричал я Дае.
– Уходи! Это не твое дело! – сквозь зубы ответила она.
Ее отец, очевидно, был тварью. Понятия не имею, чем она его пичкала, но что-то явно пошло не так. Если бы я давал интервью с описанием происходящего, то мои слова звучали бы сплошным пищанием. В комнате бушевал пиздец ебанович!
Девушка то и дело бегала из угла в угол. Я схватил торшер и въебал со всего маху по голове старику, он начал лишь сильнее крушить все вокруг и злостно зашипел. Дая кинулась на меня со своими крошечными пупсячими кулачками:
– Не смей! – она схватилась за лампу, пытаясь отобрать.
В следующую секунду на ее талии сплелись, словно путы, руки отца. Он откинул девушку в сторону, будто она была всего лишь пером из куриной задницы, а следом напал на меня. Его ладонь впилась в рот, я отмахнулся кулаком, снова подняв торшер.
По голове монстрячьего деда пришлось нанести около восьми ударов. Он не откидывался до тех пор, пока его лоб не вмялся до затылка. По стенам брызгала кровь, Дая кричала и била меня по спине, пытаясь остановить.
Когда старик, наконец, затих, девушка зарыдала:
– Зачем ты это сделал?
– Он не человек, он тварь! И мог убить тебя! – ответил я, неужели Дая сама не могла сложить два плюс два?
– Нет! Ты все испортил! Зачем ты пришел?! Ебаный дебил! – она кинула мне в голову ананасом, но я отбил его на лету.
– Что это за бурда? Почему она синяя? – я не обращал внимания на ее сопли и истерику.
– Дрязь с мельдонием. У него больное сердце, и я хотела усилить эффект, – сквозь всхлипы отвечала девушка.
– Ну, молодец, усилила. Теперь у него точно ничего не болит, – я не понимал, что за эксперименты она тут ставила.
– Замолчи! Закрой рот! Вали отсюда! Или чего ты ждешь? Благодарности? Клинеров? Денег?
– Ты что, идиотка? – ее поведение начало меня злить. – Я спас тебя от смерти. Это существо уже не твой любимый папочка, он бы оторвал твою тупую башку и сыграл ей в футбол!
Я понял, что мне больше нечего ей доказывать. Дая отказывалась принимать реальность, поэтому вела себя как ебанушка из психдиспансера. У меня при себе не было пакетов, и я решил просто уйти, оставив тело в квартире. Надеялся, что у нее хотя бы хватит мозгов вызвать клинеров, а не нарядить мертвого батю в смокинг и устроить с ним чаепитие.
Как только я развернулся к выходу, девушка в качестве благодарности воткнула мне в плечо авторучку. Было неожиданно и чертовски больно. Я стиснул зубы, вытащил острие и зло посмотрел ей в глаза. Признаюсь, хотелось уебать крепкого леща, чтобы милое личико Даи впечаталось в стену, но я не стал этого делать.
В ее заплаканном взгляде читалась ярость. Мне не хотелось продолжать эту странную возню. Я глубоко вздохнул и просто ушел.
Перед сном, прокручивая в голове произошедшее, я понимал, что это какой-то сюр. Девушка вряд ли захочет когда-либо со мной общаться, да я и сам не горел желанием. А что я должен был сделать? Оставить ее на растерзание отцу с потекшей флягой? Или вообще не приходить, а потом поцеловать в лоб труп?
Думаю, я поступил правильно. Но видеть ее не хочу. Истеричка!
***
На следующий день ни свет ни заря к нам в квартиру приперся тот самый Винт, что давал наводку на недобитого первосельца. Он ворвался с грохотом, словно ураган, чуть не снес дверь и разбудил нас. Парень был в каких-то лохмотьях, грязный, взгляд граничил с безумием. Но сам он был полон энергии и ходил кругами по комнате, будто заведенный. В руке сжимал большой топор с тонкой рукояткой и торопливо рассказывал нам с Фомой, чего вообще приперся:
– Ребята, это пизда! Я видел их! Я видел.
– Да кого? – не понимал мой сосед.
– Четыре твари. Первый этаж. Дом у автомастерской, – отвечал он, нервно стуча пальцами по столу.
– Ого, сразу четыре в одной квартире? – удивился я.
– Это не все, – Винт вскочил со стула и умылся над кухонной раковиной. – Двое из них – дети!
Мы с Фомой переглянулись глазами полного охуевания и скептицизма. На районе еще не было таких случаев.
– Ты ничего не путаешь? – с недоверием спросил я.
– Собирайтесь! Сами все увидите. Хватайте оружие и погнали! – парень ринулся к двери.
– Так, стоп! Давайте не будем пороть горячку. Сейчас спокойно соберемся, кольнемся дрязью и пойдем, – Фома клацал в телефон.
Совсем скоро нам доставили препарат. Все это время приятель моего соседа крутился по комнате, теребил предметы, ковырял еду в холодильнике. И только когда мы заширнулись, немного угомонился. Мои кулаки снова потяжелели, и хотелось поскорее кому-то вломить.
К нам присоединилась Лика. Сначала она долго бубнела, что из-за нас не выспалась, но когда мы посвятили ее в детали, девушка загорелась и сама захотела пойти с нами.
– Ну что, теперь готовы к охоте? – спросил Винт.
Я кивнул и кинул взгляд на Фому. Он развалился на диване, на его ногах лежала массивная цепь. Лика заряжала гвозди в свое оружие.
– В бой! – кратко бросил сосед, вскочил и направился к выходу.
Утренняя прохлада бодрила и прогоняла сонливость. Солнце едва пробивалось сквозь тучи. Облака окрашивали небо в бледный цвет. Я не чувствовал страха, я чувствовал азарт и силу рук. Мы шли по улице. Винт шагал впереди, словно хищник. Его губа подергивалась, а на лице была сфокусирована жестокость. Он нес топор, готовый в любой момент порубить на кусочки любую тварь, что приблизится хоть на метр. Лика шла рядом с Фомой, крепко сжимая его ладонь.
– Вот она, клятая нора! – показал пальцем Винт, остановившись перед домом.
Я вгляделся в окна и не увидел ничего необычного. Типичный домашний хаос: раскиданные игрушки, одежда да грязные тарелки.
– Слушай, – тихо сказал Фома. – Ты уверен, что это правильное место?
– Абсолютно! – охотник грозно ухмыльнулся. – Я чувствую их зловоние.
Винт ворвался в квартиру первым, выбив топором дверной замок. Мы следовали за ним, напряженно вглядываясь в темные комнаты.
– Ребята! Они здесь! Я нашел их! – прокричал парень.