ДСЗ. Книга Шестая

Горбонос Сергей

— Джонатан, не переживайте — военный министр оказался более терпелив, чем все ожидали. Он постарался успокоить своего коллегу — Империя большая. Некоторые ее участки ничего еще о начале войны не слышали, что говорить о ее конце. Ваши профессионалы всегда были на высоте. Тем более кадров боестолкновений с альвами и пиратами достаточно. Озвучьте по патриотичней, добавьте музыки, сделайте все, как вы умеете. Вы что не понимаете, что имперцы в большей своей массе боятся затяжной войны с альвами? Боятся, что это коснется их домов и близких людей. Они примут новость об окончании войны в любой, даже самой жидкой, обёртке. Просто сделайте

это.

— И не подумаю! Вы не смогли решить вопрос силой. Не помогло ни количество, ни страх, ни переговоры. Значит, господа министры, вы не компетентны. Я покажу вам, как решать такие вопросы быстро и технологично. Так что, вам останется только забрать документы о капитуляции. Просто раз и готово. Вот увидите! — молодой министр встал и резко покинул зал.

— ДЖОНАТАН! — вот теперь перед всеми был настоящий военный министр. Чашка чая полетела следом и влетела в закрывшуюся дверь зала. Ее осколки разлетелись мелкими кристаллами по половине зала. Остальные министры вели себя спокойно, им было не привыкать к таким нервным выпадам одного из влиятельнейших людей Империи — Хорошо. Кроме него еще несогласные с приостановкой военных действий есть?

Вопрос министра встретила полнейшая тишина.

— Тогда считаю этот вопрос решенным. С Джонатаном...

— Я поговорю... лично — мягко прервал его Томас — не переживайте, я найду слова, чтобы изменить его точку зрения.

Возражений не последовало. Снижение влияния военного министерства и стабилизация прибылей, остальных министров волновала больше призрачных перспектив. Их все устраивало. Всех, кроме покинувшего собрание министра внутренней политики. Он уже вкусил сладкий вкус власти и пьянящий аромат влияния на людские умы. Этот коктейль завораживал и молодому, амбициозному министру не хотелось отказываться от такого лакомства так быстро.

— Я лично... переговорю — тихонько произнес Томас, подойдя к военному министру — Пока он не наломал дров. Мне не понравились его слова сегодня... и этот взгляд.

— Хорошо. Что по императору?

— Его влияние занижают, но на самом деле не стоит недооценивать монарха. Этим вопросом так же займутся в ближайшее время. Глаза военного министра неожиданно блеснули неестественным синим светом и тут же их состояние нормализировалось:

— Если понадобится моя помощь, то я готов оказать ее в любом объёме. Я отвожу корабли и занимаюсь усилением границ. Наша задача — мир в Империи.

— Это первостепенная задача — глаза Томаса на миг блеснули тем же синим свечением — удачи вам.- И вам... в ваших начинаниях.

***

— Что бы вы без меня делали, мальчики! — Катерина откинулась в кресле, наконец-то оставив в покое пульт управления технического дроида. Этот получелнок — полудрон был чем-то вроде основного инструмента инженера. Девушка проводила им большинство манипуляций с двигателями титана и другим внешним оборудованием корабля. В своем наборе данный дроид имел достаточный набор инструментов, вроде лазерного резака, сварки и других основных технических манипуляторов.

Тиберий с Себастьяном сейчас большую часть времени находились вместе с этой несносной женщиной, и помогали с работой. Задача Себастьяна состояла в предустановочной подготовке узлов, вроде сборки частей двигателя и других соединений, которые Катерина потом устанавливала на титан. Тиберий же занимался тонкой энергетической настройкой и модифицировал двигатели техническими имплантами — мини-комплексами контроля за каждым узлом этого оборудования. И теоретически получалось, что на данной стадии работ Катерина была ведущим инженером, и получается их начальником. Теоретически, условно, но по факту начальником она была даже без учета стадий ремонта, то есть всегда:

— Вот видите. Ваши ленивые жопы не могли дойти до этого уже месяц, а умница, красавица пришла и все сделала! Готова слушать восхваления... и сообщите командору, что титан, наконец-то получил крылья. Можно убирать эти извращенские транспортники, что раньше перемещали его в пространстве. Титан почти готов. Правда он пустой, как ваши головы, но такой же рабочий.

— Замечательно, я пойду, сообщу... — Себастьян уже развернулся в сторону выхода, когда перед его лицом выскочил Тиберий.

— Э, нет-нет. Я кучу времени не видел дочку. Проведаю ее и сообщу командору. А рабочий титан — это ваша общая победа, я бы сказал семейная. Так что празднуйте, не буду вам мешать. Еще раз, мои поздравления!

— Ах ты ж мелочный... — Себастьян опять не успел договорить, как Тиберий покинул отсек.

— Знаешь — голос Катерины за спиной имел странные интонации — А ведь он в чем-то прав. Это наша семейная победа.

Девушка быстро подошла к фактическому мужу. Схватила его за воротник лабораторного плаща и подтянула к себе. Очень, очень близко. Тихий, горячий голос у самого уха прошептал:

— Надо... отпраздновать...

***

Станция альвийского Князя была частично разрушена. Действия штурмовиков не прошли незамеченными. Все это было очень сложно и печально для альвийского народа. Особенно жителей фронтира. Но лучик нового дня блеснул на горизонте. Лучик нового, мирного дня.

Князь был занят для имперских представителей, но всегда находил время для своих союзников. А в этот день одного из них он пригласил лично. В небольшой, довольно тесный кабинет. Но главным была не обстановка, главным была сама встреча.

— Благодарю, командор, что нашли время посетить старого альва — ухмыльнулся Князь, когда некромант, вместе с Леронэ, вошли в помещение — У меня радостные вести. Империя отводит войска. Это еще не победа, но скоро, очень скоро она таковой станет. Очень скоро мы с вами будем пить, пока не потеряем сознание. Старые солдаты обещаний на ветер не бросают.

Вздох Леронэ был настолько же тяжелым, как и в тот раз, когда старый Князь это обещание давал.

— Безусловно. Я покажу вам, что такое пить до смерти с некромантом. Мы отметим победу достойно — и этот туда же... — Но вы же не ради этого обещания позвали нас?

— Нет. Я позвал вас ради другого обещания. Вот.

На стол легли бумаги. Бумаги, в которые была вплетена морфитовая нить, придававшая им огромную прочность и алый оттенок. Сами же надписи сделаны чернилами с примесью ноксиума — не разрушимые для любого термического и физического воздействия (в разумных пределах). Такой документ мог свободно лежать в огне, выдерживать выстрелы любого ручного оружия и даже пережить удар малого лазера корабля. На такой бумаге записывались самые важные фракционные приказы и документы.