Дубль
Шрифт:
– Что собираешься делать?
– Хочу заглянуть в соседний торговый центр, там новый детский магазин открылся, а потом с Ксюшей встретимся и поедем домой.
– Она сейчас с тобой живёт?
– Да, переехала к ним, вместе веселее. И спокойнее.
Не рассказывать же, что я экономила на всём и снимать квартиру пока я в декрета было расточительством.
– Ну ладно, Зайка, не пропадай!
– всхлипнула Татьяна и сжала меня в своих могучих объятиях.
Ну как сжала... Насколько позволили цветы и наши объемные телеса. Со стороны это наверняка смотрелось смешно. Ага, вон Ромка ржёт, схватившись за живот. Я показала ему жест пальцами "глаза в глаза" -
Улица встретила меня изнуряющей жарой, а потому я не стала задерживаться и быстро, насколько было возможно в моем положении, пошла к торговому центру. После знойной улицы там было прохладно и хорошо. Сначала я постояла у эвакуационной карты (мы с Ксюшей завели привычку изучать выходы перед посещением крупных заведений), а потом пошла к детскому отделу.
Чего здесь только не было! Я каждый раз била себя по рукам, чтобы не скупать всё что нужно и не нужно. Но и в этот раз не удержалась. Когда я вышла из здания пожалела, что у меня только две руки. В одной неудобно лежал букет, постоянно съезжая на бок, на локте другой колыхались пакеты, а пальцы держали бумажный стаканчик с лимонадом. Я втянула губами в трубочку прохладную жидкость и едва не застонала от удовольствия - жизнь прекрасна! Да и жара уже уходит вместе с солнцем, стремящимся скатиться за горизонт.
Вдалеке я увидела Ксюшу, с которой договорились встретиться и подняла руку, чтобы помахать ей рукой.
Сбоку раздался какой-то крик и шум, но цветы не давали полного обзора, а живот не добавлял маневренности. Я даже не поняла, что произошло. Почувствовала как в меня что-то врезалось, мир покачнулся и стал заваливаться на бок. Перед глазами как в замедленной съёмке из разорванного пакета веером разлетались новые распашонки и планировали на асфальт, который оказался неожиданно твердым и жёстким. Мой чувствительный нос наполнился ароматом цветов и кислого металлического запаха. Я почувствовала щекой жидкость, скосила глаза и увидела тёмный красный цвет. Я что, плачу кровавыми слезами?
Последняя мысль перед тем как потерять сознание у меня была, что не только счастье бывает безмерным, но и его антипод - горе. И что за всё плохое, что ты сотворил в этом мире, придётся заплатить. Похоже мой черед пришел и чек на оплату выписан в небесной канцелярии. Жаль, что у нас бюрократическая система не работает так же быстро как там. Очень жаль… Слишком быстро…
Глава 9
Глеб
Вдох-выдох... Натруженные мышцы приятно побаливали, наливаясь силой и наполняя энергией мое тело. Утренний свежий воздух приятно охлаждал разгорячённую вспотевшую кожу. К обеду июльская жара возьмёт в плен, но здесь, за городом, она давала слабину и не так зверствовала как в бетонно-асфальтовом городе.
– Доброе утро!
Никита подошёл со спины и я спрыгнул с перекладины, чтобы поздороваться с сыном.
– Доброе! Как спалось?
– Ты же знаешь, что хорошо. Непривычно тихо и спокойно. Наконец-то мы выбрались к тебе, Полине с Ваней здесь будет гораздо лучше летом.
– А я давно вас звал.
– заметил я, вытирая выступивший пот полотенцем.
– Знаю, но мы не хотели тебя лишний раз напрягать. Вдруг ты не один?
Никита лукаво усмехнулся, кивая на соседский дом, крышу которого едва было видно за высоким забором. Не так давно заброшенный дом купила женщина моего возраста. Она была разведена, имела сына-подростка, три кошки, собаку и даже черепаху, о чём успела поведать мне, когда приходила знакомиться. Мало
– Скажешь тоже... Нина Александровна всего лишь принесла пирог. По-соседски…
– Да-да, я заметил, как она на тебя смотрела. Слушай отец, это не моё конечно дело, но мы с Полиной за тебя волнуемся.
– И что так?
– я лег на горку, чтобы сделать очередное упражнение на пресс. Эти задушевные разговоры с сыном повторялись в последнее время с завидной регулярностью и в этот раз я тоже знал, что он скажет.
– Мы не хотим, чтобы ты жил один. Ну правда... Ты ж ещё молодой…
– Ага, а ещё умный, красивый, в меру упитанный мужчина, ну в полном расцвете сил!
– Не ёрничай! Это ненормально, что после мамы ты так и не женился. Да чёрт с ней, с этой женитьбой! Но ведь женщина в доме нужна…
– Зачем?
– спросил я на очередном выдохе.
– Как это зачем? Уют создать, чтоб тебе не одиноко было. Да и мужское здоровье поддержать.
– Уж поверь, с этим у меня всё в порядке.
– усмехнулся я, глядя на вытянувшееся лицо сына.
– Можешь не смотреть так. Если я никого домой не вожу это не значит, что секса у меня нет. Дааа, не думал, что придется перед сыном оправдываться, когда-то было наоборот... Во дожил!
Честно сказать, в последнее время с сексуальным удовлетворением была напряжёнка, потому что с очередной любовницей не срослось. А новую искать с каждым годом становилось тяжелее: не только возраст давал своё, повышая возрастной ценз женщин, но и высокая должность заставляла действовать осмотрительно, не размениваясь по мелочам. О том, чтобы привести кого-то в дом на постоянку не было и речи, хотя от регулярного секса я бы не отказался. Не кстати вспомнилась журналистка, с которой я вполне бы мог встречаться и дальше, если бы нас не разделяли сотни километров. Было в ней что-то такое, что не позволяло забыть наш краткий страстный роман.
Спасая меня от дальнейшего разговора из дома вышла Полина, ведя за руку Ванечку.
– Деда!
– кинулся ко мне малыш через зелёную лужайку и мне пришлось подхватить его на лету, закружить под радостный звонкий хохот.
Как хорошо, что у маленьких детей короткая память и быстрая отходчивость. С помощью заботы и любви, которой окутали его новые родители, мальчик очень быстро влился в нашу семью, как-будто всегда был родным. Это ли не судьба?!
– Привет, сорванец! Ну раз все здесь... На зарядку ста-но-вись!
Ваня деловито встал напротив меня руки по швам. Никита с улыбкой присоединился к своему сыну.
– А я пока на завтрак накрою.
– сказала Полина, смахивая пыль со стола на открытой террасе.
Моя команда! Как-то так защемило сердце, глядя на свою семью: на счастливого сына, красивую добрую невестку, белокурого голубоглазого внука... Хорошо, что они меня навестили, ведь за своей выматывающей работой мы так мало времени проводим вместе. Никогда не замечал за собой подобной сентиментальности, а вот поди ж ты, накрыло... Нет, не до слёз. Это не про меня. Но до мурашек, до щемящей нежности в груди, что не одинок. Старею, мать твою…