Дуэлянты
Шрифт:
– Хорошо, хорошо, – перебила хозяйка словоохотливую девку. – Бери корзину, идем в дом. Да вели растопить самовар.
– Как прикажите, барыня.
Родительский дом встретил Антонину разбухшими от сырости дверями, унылым залом – нехитрая мебель была застелена домашними холстами, дабы не запылилась. Она подошла к столу, сняла с него широкий, сшитый в несколько раз холст, с него посыпалась пыль…
– Глаша!
– Я здесь, барыня!
– Сними
– Все сделаю…
Глаша сняла холсты, свернула их и направилась на задний двор.
Антонина огляделась: стол растрескался от времени, видимо сказалось то, что в последние годы дом почти не отапливался из экономии. Кресла и диван, некогда обитые гобеленом с яркими цветами, выглядели печально…
Антонина вздохнула и направилась на второй этаж, где некогда располагалась ее комната, с трудом открыла разбухшую дверь: в комнате все оставалось по-прежнему. Она подошла к окну, невольно залюбовавшись пейзажем, знакомым еще с детства…
Вдалеке она увидела всадника, он ехал неспешно через поле, прямо к дому.
– Странно, кто это может быть? – Удивилась она. – Может сосед Свиридов? Но откуда он узнал, что я – здесь?
Всадник приближался, Антонина заинтересовалась незнакомцем: она давно не принимала гостей, ведь Сергей Васильевич предпочитал сам наносить визиты своим старинным друзьям и собутыльникам.
Антонина спустилась в гостиную, в этот же момент влетела Глаша, как угорелая:
– Барыня! К вам гость!
– Гость?! Кто такой? – удивилась Антонина.
– Назвался Варфоломеем, управляющим имения господина Матвеева! – выпалила Глаша.
– Пусть войдет. Да и принеси нам чаю с булочками, что я привезла.
Варфоломей всю дорогу обдумывал план действий: Архип, следивший за имением госпожи Забродиной, донес, что барыня, вероятнее всего, направилась в Ремизово, дабы посетить родительский дом. Управляющий понял: это шанс переговорить с Антониной Петровной тет-а-тет.
Управляющий снял охотничью шляпу и поклонился хозяйке.
– Простите, сударыня, что осмелился потревожить вас… Но у меня к вам дело.
Женщина смерила взглядом Варфоломея. Она не часто встречалась с ним, последний раз это был несколько лет назад, когда она навещала ныне покойную госпожу Матвееву-Орлову. И ее поразило материнское отношение пожилой барыни к своему управляющему. В то время она не обратила на это внимания, сейчас же это обстоятельство невольно всплыло в памяти… Отчего? Антонина не знала…
– Прошу вас, сударь, присядьте. Слушаю вас. Да и как вы узнали, что я – в Ремизово?
– Вашу коляску случайно увидел мой слуга Архип. Простите за дерзость, я тотчас решил, что это самый подходящий момент, дабы переговорить с вами.
Антонина напряглась.
– Меня это несколько удивляет. Но, впрочем, говорите…
– Дело в том, сударыня, мне стало известно, что ваш супруг заложил Ремизово в Псковский Земельный банк.
Антонина округлила глаза.
– Впервые слышу. И откуда вам это известно?
– Дело в том, что в банке служит мой старинный друг… Мы вместе учились в гимназии…
– Ах, вот как! – едва сдерживаясь, воскликнула Антонина. – И что же вы хотите от меня?
– Ровно через месяц наступает срок выплат по векселям. Я же хочу предложить вам сделку: я выкупаю дом по хорошей цене и становлюсь хозяином Ремизово.
Антонина побагровела, она чувствовала, что едва сдерживается, дабы не выгнать наглеца прочь.
– Вы можете выкупить имение по векселям только после того, как мы окажемся неплатежеспособными. Не так ли?
– Именно так, сударыня.
– Так вот, время еще есть.
– Но, сударыня. Посмотрите на вещи здраво: я пришел к вам, как порядочный человек, ибо я знаю: Ремизово – ваш дом. Поэтому купчую непременно должны подписывать вы сами. Вряд ли вы сможете погасить проценты, не для кого не секрет – дела ваши не в лучшем состоянии. Я не хочу приобретать Ремизово с банковских торгов – это лишние хлопоты. Давайте договоримся полюбовно. Я дам вам пять тысяч ассигнациями, вы же погасите все векселя, мало того останетесь в выигрыше!
Антонина не выдержала:
– Мне кажется весьма удивительным, сударь, что вы располагаете подобной суммой!
– Сударыня – я честный человек. Покойная госпожа Матвеева-Орлова мне хорошо платила, и я скопил некоторую сумму…
– И теперь вы по дешевке хотите прикупить мое имение. Пусть оно небольшое – да! Но я здесь родилась!
– Сударыня, я понимаю ваши чувства. У вас еще есть время. Я же откланиваюсь, надеюсь наш разговор продолжиться…
– Сомневаюсь! – резко перебила управляющего Антонина. – Прошу оставить мой дом!
Варфоломей поклонился и ушел. Антонина пребывала в бешенстве. В это время вошла Глаша с самоваром.
– Вот, барыня, прямо с пылу с жару… А что это с вами? Вас расстроил этот вурдалак?
Антонина едва вымолвила:
– Не спрашивай… Не твое дело…
Антонина разрыдалась, Глаша не знала чем помочь барыне и, присев рядом с ней тоже разрыдалась.
– А ты чего ревешь? – спросила сквозь слезы барыня.
– Так вам же плохо? Жаль мне вас? Ох… – Глаша опять закатилась слезами.