Дуэлянты

Емец Дмитрий Александрович

И, не разбирая дороги, он поплелся в заросли.

– Как мы и думали, он струсил. Толстяк всегда был трусоват, -

сказал Филька и, прищурившись, посмотрел на Кольку.
– А, если бы он не испугался, ты бы дрался?

– Не знаю, - пожал плечами Колька.
– Мне тоже было страшновато два раза переходить эту сваю, но, думаю, дрался бы. Главное, вниз не смотреть.

На другой день Мокренко, как и обещал, перед всем классом подошел к Ритке и пробормотал:

– Ты, того, Самойлова, прости меня. Я не хотел в тебя огрызком. Случайно вышло! Я вообще-то хотел в окно, да тут твой лоб подвернулся.

Он стал было пятиться, но Коля, стоявший

рядом, схватил его за шиворот и потребовал:

– Мало! Еще!

Мокренко опасливо покосился на него и добавил, как первоклассник:

– Прости меня пожалуйста, Рита, я больше не буду!

– Этого достаточно?
– Коля посмотрел на Ритку. Та кивнула.

– Извинения приняты! Можешь идти!
– сказала она, и Мокренко поспешно ретировался.

А Самойлова пораженно уставилась своими огромными, полными восхищения синими глазами на Колю Егорова.

– Как тебе удалось заставить его просить прощения? Никогда не думала, что Мокренко это сделает!

– Гипноз, - скромно сказал Коля.
– Обычный гипноз!