Дух мщения
Шрифт:
Из полутемного тоннеля, откуда иногда высвечивались отблески языков пламени, вышла крадущейся походкой полупрозрачная фигура авантюриста. Да, маскировка стигм иногда помогала скрыться от взора. Но далеко не всегда, и уж не при столь бездарном исполнении роли передового разведчика. Скорее всего, стигмы, позволяющие скрывать свое присутствие, приобрел не так давно, и они весьма невысокого ранга.
Чтобы повернуть голову по своему желанию, мне пришлось приложить поистине титанические усилия, сопоставимые разве что с переноской небольшой скалы на своих плечах.
«УБИТЬ ВСЕХ НАРУШИТЕЛЕЙ!» – таков был безмолвный приказ бессмертного владыки третьего лабиринта. И все костяные бродяги тут же пришли в движение, как и мое тело с запертым внутри разумом.
Разведчик почти смог их обойти, но мой костяной шип из обломка чьей-то берцовой ноги пробил и разворотил его горло. Хлынула кровь, и не успевший поднять тревогу, чтобы сообщить об опасности, авантюрист упал к моим ногам, захлебываясь кровью и хрипя.
Остановился еще один костяной бродяга перед дергающимся в конвульсиях телом авантюриста и одним взмахом ржавого меча прекратил его мучения. Ни жалости, ни сожаления. Покойся с миром и не повторяй моей ошибки, неизвестный безымянный авантюрист.
Тем временем в тоннеле шел бой. Слышались звуки ударов мечей и щитов, а также рев огненных заклинаний. Хозяин лабиринта приближался, так что кем бы ни были эти авантюристы, они были уже обречены.
Через десять минут костяные бродяги прикончили молодую и плохо снаряженную команду авантюристов, затем, повинуясь приказам лича, сорвали изрубленные доспехи и подобрали оружие. После чего все вернулись на свои позиции… Ну или почти все. В бою полегло более сорока костяных бродяг, и в итоге в большой пещере – перекрестке тоннелей осталось едва ли десятка полтора скелетов. С новыми деталями обмундирования и с капающей с оружия кровью. Моя «костяная тюрьма» не успела к месту раздачи и сбора трофеев, и в итоге я все так же стоял с ветхим баклером на левом запястье и костяным шипом из чьей-то берцовой кости.
Со смертью последнего авантюриста лабиринт, подобно одеялу, окутала тьма. Мир вокруг снова погрузился в глубокий сон.
В это же время в кузнице Норда сидели два старых друга и поминали своего пропавшего ученика.
– Так ты что-нибудь узнал?
– За полгода? Более чем, но не нашел заказчика. Каждый раз он использовал «Стигму Оборотня».
Грин разлил крепленый арак по бронзовым бокалам и, пригубив, спросил:
– Так что известно?
– Маги мне восстановили пепел письма за крупную сумму. Парня поманили его подружкой и назначили выкуп. Если бы он кому-нибудь сообщил, они бы убили ее раньше, чем он добрался до третьего лабиринта. Я в те дни не раз замечал слежку за домом, но думал, что это конкуренты. Старый дурак!
Гном грохнул кулаком по столу, едва не расплескав содержимое бокалов.
– Меня тоже расспрашивали о парне, но я соотнес это с наборами в кланы перспективных новобранцев.
– Запомнил кого?
– Только двоих, больно грубо работали.
– Хорошо, надо будет поговорить с ними по душам.
– Уже…
– И? – Гном хмуро посмотрел на пьющего из бокала Грина.
– И ничего, обоим заплатила неизвестная особа. В черной хламиде с капюшоном. Ни расы, ни лица кроме пола и красивого голоса они распознать не смогли. У самого какие остались зацепки?
Гном нахмурился и, глянув в сторону двери, пробормотал:
– Гинсли Двойная Секира. Незадолго до того дня спаивал меня, расспрашивая про либернит и аламаст. Он распознал мою работу и наседал, чтобы я поделился рецептом. Я сослался на то, что секрет принадлежит пареньку… после чего тот якобы ушел во внешний мир оттачивать мастерство у наставников. Вернулся вчера. И по ходу ему про меня уже шепнули. Грань он до конца месяца покинуть не сможет, но весьма опасается выходить на прямой контакт.
Несмотря на то что я давненько не посещал лабиринт, ради памяти одного негодного подмастерья, сумевшего всколыхнуть мою волосатую душонку, я спущусь и верну должок.
Грин снова разлил рубиновую жидкость по бокалам.
– Ходили слухи о том, что ты взял паренька в счет уплаты закладных?
Гном поперхнулся араком. Наконец, откашлявшись, с покрасневшим лицом, он спросил:
– К-кто тебе сказал такую чушь?!
– В «Безногой кобыле» краем уха услышал разговор двух кузнецов.
Гном вскочил с всклокоченной бородой, пролив на себя остатки жидкости из бокала.
– Имена! Кто это был?!
Грин покачал головой.
– Я наводил справки, они прибыли с караваном и убыли в грань Великой пустыни. Конгломерат западного побережья. Глава каравана – торговец Варрак. Так это правда?
Гном сплюнул в урну с золой, подняв при этом небольшое облачко пепла в воздух, и зло плюхнулся на жалобно скрипнувший под его весом колченогий стул.
– Его отец приходил, чтоб навести справки о своем сыне. Я бы тоже с таким сорванцом держал ухо востро, чтоб не вляпался куда. Кай тогда бегал по первому и второму лабиринтам. Его папаша предложил помощь, я отказался. Я еще не потерял гордость кузнеца, чтоб попрошайничать!
Кувшин с араком и бокалы вновь подпрыгнули в воздух от сильного удара кулаком по столу.
– Мы с Каем закрыли все долги после продажи аламастовых шпаг на аукционе, после чего я все силы пустил на его снаряжение, чтоб вернуть долги. Его отец попросил о нем позаботиться и оставил шкатулку. Я еще не настолько продал душу темным богам, чтоб брать за это деньги!
– Признайся, что ты тогда увидел в нем?
– Себя, когда сбежал из дома в грань, где, по легендам подгорного царства, живут величайшие кузнецы, хранящие секреты магической стали. Я однажды видел Гендарр, боевой молот предка-основателя правителя подгорного царства. Черная кристаллическая сталь, аналогов которой по прочности просто не существует. Это золотая мечта всех гномов! – Норд грустно поморщился, вспоминая прошлое.
Тесс еще несколько минут простояла за воротами кузни, слушая, как падают капли дождя и напиваются два старых друга. После чего, развернувшись, направила свои стопы в гостиницу, где и проживала со дня смерти лучшей подруги, так как здание клана больше не несло в себе безопасности.
«Еще парочка осколков цветного витража, и мозаика сложится в полный узор», – кивнула своим мыслям девушка.
Следующее «пробуждение» было таким же, как десятки и сотни до них. Тьма окутывала полтора десятка бродяг, а теперь вокруг пощелкивало суставами около шести дюжин, экипированных в костяные или старые и проржавевшие от времени железные доспехи скелетов.