Духи и Демоны
Шрифт:
– Старик, а ты?
– Я пожил свое, - я не хотел его окончательной смерти, но он настаивал, - Силь, прими мою силу и душу, стань ядовитым духом-пауком, - я все это время сидел на руках Ширу, он просил о том же, чтобы я согласился на смерть и перерождение. Я кивнул, мгновение и паучья лапа проткнула меня насквозь, резкая боль, пронизывающая каждую клеточку души и тела, а дальше темнота.
Сколько прошло времени, я не знал, но что-то теплое меня обволакивало, проникало и сливалось с сущностью. Появлялась легкость, все тело, словно пух, невесомое, мое и одновременно чужое. А еще зовущий меня голос, теплые пальцы, касающиеся щек, волос и родной запах. Открываю глаза, а на меня смотрят пронзительные, алым горящие глаза Ширу. Он притягивает меня к себе и крепко обнимает, со словами:
– Не думал, что получиться, - я пытаюсь подняться, дух дает мне руку и поддерживает, - у нас получилось, Силь, - смотрю на свои руки, длинные когти насыщенного фиолетового цвета, касаюсь ушей, вытянутый кончик. Кожа прохладная, бледная, - как ты?
– спрашивает обеспокоенный моим состояние Ширу
– Необычно, - призываю силу и фиолетовый туман появляется по моему зову, - ядовитый дух Лиссиль, звучит красиво, - смотрю на Ширу, - как тебе?
– Я рад, что у нас получилось, - крепко обнял меня дух, положив щеку на мою макушку. Я сидел смирно, но спросил:
– Ширу, скажи, а старик говорил у тебя та же ситуация, он имел ввиду, ты тоже был демоном?
– тогда я не придал этому значение, но теперь мне было интересно.
– Да, в облике духа я живу восемь столетий, но до этого я принадлежал клану "Летучих мышей". Жили мы в горах, обособлено. С другими не конфликтовали, но и дружбы не водили. Многие завидовали жизни нашего клана, славилась наша гора добычей алмазов и золотой руды. Были и заговоры и попытки убить наследников и главу, всех постигала неудача, и лишь одним удалось уничтожить нас. Клан "Пурпурный лис". Не удивляйся, это сейчас я в хороших отношениях с Кирихару, он был молодым и глупым, когда наш клан уничтожали, ему, не принимающему в сражениях участия мстить бессмысленно. Но как и старик я потерял свой шанс отомстить, а мстить детям не сделает мне чести. Вот и живу, а потом ты, твоя месть и возможность воплотить то, что не получилось у меня.
– Но и у меня не получиться, клан Алого огня мне не убить, - Ширу улыбнулся, и тут у меня промелькнула перед глазами картинка, точнее воспоминание. Я маленький в лесу, иду собирать цветы маме на букет, красивые, разноцветные, но в кустах кто-то есть, думал, зверек или мелкий дух, но в кустах раненый мужчина, длинные волосы спутаны, одежды пропитаны кровью, по лицу тоже текут багровые струйки. Он еще жив, смотрит на меня красными глазами с вертикальным зрачком и мне не страшно. Я спрашиваю, чем могу помочь, и меня просят дать немного крови. Поцарапался о кустик и протягиваю ладошку, всю кровь слизывают как молоко из миски, а потом говорят "Спасибо за угощение", и мужчина растворяется багровой дымкой, - Силь!
– трясет меня за плечи Ширу, - ты чего застыл?
– Вспомнил, - сказал Ширу, - первую нашу с тобой встречу.
– На источниках?
– Нет. В лесу, - тут он улыбнулся, посмотрел на меня таким взглядом, словно я раскрыл его самый страшный секрет, - так что там с местью Алым?
– Не сейчас, через пару десятилетий, когда все о тебе забудут, как о лекаре, выжившем пауке, наберись терпения, сил, опыта и тогда я помогу тебе. А пока давай навестим мухоловку, у него отличный источник.
– Навестим.
Мы навестили всех, первым посетили мухоловку. Сальрас встретил нас радушно, напоил, накормил и не сразу понял что со мной произошло. Лишь когда присмотрелся внимательнее, готов был грохнуться в обморок. Мы рассказали все, что с нами произошло за это время, тот плакал, жалел меня, рвался в бой, хотел самолично отправить Алого на тот свет. Но мы его отговорили, а когда узнал про старика, провожал деда молитвой упокоения. А потом его настроение снова изменилось, он радовался, что я жив и снова плакал, жалея меня, переживая из-за того, что я умер, мы с Ширу его снова успокаивали.
Пусть все идет как идет. Сальрас нас проводил, пожелал удачи на пути становления духом. Дальше мы решили навестить Миньера. Они с Жельсар и Минару встретили нас с улыбкой. Он не понял, что случилось, лишь Жельсар смотрела печально, но при этом улыбалась. Гуль не понимал почему она так себя ведет. Требовал ответ:
– Что происходит?
– смотрит на драконницу, на меня и Ишимару.
– Миньер, - обратился Ширу к гулю, - успокойся и посмотри внимательнее, - гуль стал серьезнее и посмотрел. Когда понял, что случилось, гуль ругал меня, Ишимару, всех демонов и небожителей. Рвал и метал. Обвинял Ишимару в том, что не уберег меня и позволил такому случиться. Я просил его успокоиться, показал себя истинного. Тот смотрел и успокаивался.
– Ладно, как и сказал старик, потенциал у тебя есть, - а у меня из способностей духов пока лишь лапы паучьи и тень паука за спиной. Это мои прежние способности, яд, паучьи лапы и лунный клинок, но как сказал Ширу придет время и я смогу становиться как старик, большим пауком, сила моя возрастет, и боги мне станут не помехой. Гуль все еще бухтел, как старик, причитал, что все это неправильно и что духом быть не каждый сможет. Но Жельсар положила руку на его плечо, и шепнула:
– Еру, - сказала она, - это его судьба. Так предрешено, уже давно я видела этот путь. Но не могла сказать. Да и не в силах он изменить свое будущее.
– Все можно изменить, даже будущее, - упирался Ер, но она сказала:
– Он с тем, кто его любит, - посмотрела на Ширу, - остальное не важно, - на эти слова гуль странно отреагировал, как и я. Посмотрел на духа, вспомнил слова девушек из деревни. Любит, это мне говорили многие. Я не придавал этому значение. Но реакция гуля на слова жены заставила меня задуматься. Как именно Ширу меня любит.
Вечером, решил устроить ему допрос, на предмет любви и всего, что между нами было за это время. Его прожигающие, поглощающие взгляды, нежные объятия, слова и последний момент, крепкое прижатие к себе и мое лицо в его руках, едва заметное касание. Хотелось поговорить, но вместо этого он сам пришел с предложением прогуляться.
Повел меня в лес, через заросли и непроходимые тропы, а привел к прозрачной глади озера. Но не это меня поразило, а светлячки. Целая стайка светящихся брюшек, летающих над водной гладью, луна в россыпи звезд и тишина. Опустились на землю, Ширу прижал меня спиной к его груди, обнял и наклонившись к уху сказал: